ЕСПЧ делегитимировал Парламент РФ • Часть 2
=>Часть 1<=ПРАВО
I. Предполагаемые нарушения статьи 3 Протокола N 1
к Конвенции и статьи 13 Конвенции
199. Заявители утверждали, что властями государства-ответчика были допущены нарушения статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 13 Конвенции. Европейский Суд недавно разъяснил разницу между случаями, когда заявители жалуются на послевыборные споры, которые не рассматривались судами, и ситуациями, когда по делу может быть поднят вопрос в контексте статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Гросару против Румынии" (Grosaru v. Romania), жалоба N 78039/01, §§ 55 - 56, ECHR 2010), и по контрасту в тех случаях, когда законодательство страны и правоприменительная практика предусматривают судебный порядок рассмотрения таких споров. В последнем случае Европейский Суд ограничивает свое рассмотрение жалобы контекстом статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана" (Namat Aliyev v. Azerbaijan) от 8 апреля 2010 г., жалоба N 18705/06, §§ 57 и 81, Постановление Европейского Суда по делу "Керимова против Азербайджана" (Kerimova v. Azerbaijan) от 30 сентября 2010 г., жалоба N 20799/06, §§ 31 - 32, и Постановление Европейского Суда по делу "Риза и другие против Болгарии" (Riza and Others v. Bulgaria) от 13 октября 2015 г., жалобы N 48555/10 и 48377/10, §§ 94 - 95).
200. В настоящем деле с учетом внутригосударственных судебных процедур Европейский Суд считает, что настоящую жалобу следует рассматривать только в контексте статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции и что отсутствует необходимость в отдельном рассмотрении в контексте статьи 13 Конвенции. Статья 3 Протокола N 1 к Конвенции гласит:
"Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе законодательной власти".
201. Власти Российской Федерации оспорили утверждения заявителей.
A. Процессуальные вопросы и приемлемость жалобы
1. Ходатайства об отзыве жалоб
202. Европейский Суд отмечает, что после того, как жалоба была коммуницирована властям государства-ответчика, двое заявителей представили ходатайства об отзыве своих жалоб. 4 апреля 2014 г. Напара информировала Европейский Суд о том, что седьмой заявитель (Якушенко) хочет отозвать свою жалобу. 12 мая 2014 г. восьмой заявитель (Паялин) подписал ходатайство в Европейский Суд с просьбой отозвать свою жалобу по личным причинам.
203. Европейский Суд принимает к сведению эти ходатайства заявителей. С учетом статьи 37 Конвенции он находит, что седьмой и восьмой заявители не намереваются добиваться рассмотрения своих жалоб по смыслу подпункта "a" пункта 1 статьи 37 Конвенции. Европейский Суд также не видит иных причин общего характера, затрагивающих соблюдение прав человека, как это определено в Конвенции, которые требовали бы дальнейшего рассмотрения их жалоб в силу пункта 1 статьи 37 Конвенции, in fine. В связи с этим Европейский Суд исключает эти две жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел.
204. Соответственно, Европейский Суд лишен возможности рассматривать жалобы, поданные этими двумя заявители, и факты, на которых они были основаны. Факты, приведенные седьмым и восьмым заявителями, будут представлены ниже в той мере, в какой они имеют отношение к оставшимся жалобам заявителей.
2. Вопросы властей Российской Федерации относительно
юридического представительства заявителей
205. В своих замечаниях от 24 октября 2012 г. власти Российской Федерации поставили под вопрос правомочие представителей заявителей выражать интересы всех заявителей по делу. Власти государства-ответчика сочли, что Европейский Суд должен применять правила о возбуждении дела из Практических инструкций Регламента Суда и согласиться с тем, что Москаленко и Напара все время были представителями только тех заявителей, которые предоставили действительные доверенности, и только в том случае, если это было сделано в течение восьми недель после получения письма Секретариата Суда, признающего получение их первоначальных жалоб. Власти Российской Федерации утверждали, что эта ситуация должна считаться Европейским Судом основанием для признания жалоб неприемлемыми для рассмотрения по существу, и сослались на решения Европейского Суда о неприемлемости жалоб против Нидерландов (см. Решение Европейского Суда по делу "Пост против Нидерландов" (Post v. Netherlands) от 20 января 2009 г., жалоба N 21727/08, Решение Европейского Суда по делу "Кемевуако против Нидерландов" (Kemevuako v. Netherlands) от 1 июня 2010 г., жалоба N 65938/09, § 22, а также Решение Европейского Суда по делу "Каур против Нидерландов" (Kaur v. Netherlands) от 1 июня 2010 г., жалоба N 35864/11, §§ 17 - 18).
206. Европейский Суд отмечает, что все заявители, которые не отозвали свои жалобы, представлены как Москаленко, так и Напарой (подробности см. в Приложении). На момент представления первоначальных формуляров жалоб в декабре 2011 года и январе 2012 года заявители предоставили, по крайней мере, одну действительную доверенность от каждого. В этой связи Европейский Суд отличает данную ситуацию от ситуации, связанной с упомянутой выше жалобой "Пост против Нидерландов", когда никакой доверенности не было представлено вообще. По той же причине Европейский Суд не считает, что решения в тех случаях, когда запоздалое представление надлежащим образом оформленной доверенности влияло на исчисление шестимесячного срока, установленного для подачи жалобы в Европейский Суд <1> (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу жалобы "Кемевуако против Нидерландов", и Решение Европейского Суда по делу "Каур против Нидерландов"), имеют отношение к настоящему делу.
--------------------------------
<1> Согласно условиям принятия Европейским Судом жалоб к производству, установленным статьей 35 Конвенции, Суд мог принять дело к рассмотрению только в течение шести месяцев со дня вынесения национальными органами окончательного решения по делу (примеч. редактора).
207. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу о том, что по настоящему делу не возникает вопроса в контексте упомянутых выше Практических инструкций Регламента Суда, который следовало бы рассмотреть.
3. Предварительное возражение властей Российской Федерации
относительно компетенции ratione materiae Европейского Суда
(a) Доводы сторон
208. Власти Российской Федерации считали, что заявители подняли в Европейском Суде вопрос об итогах выборов в Государственную Думу и ЗакС. Подобного рода вопросы не должны рассматриваться Европейским Судом как выходящие за рамки права на свободные выборы, гарантированного статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции. Ссылаясь на упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана" (§ 77), власти Российской Федерации предложили Европейскому Суду последовать той же линии аргументации, что и в указанном деле, и воздержаться от оценки каждого доказательства, представленного заявителями, которое не было подтверждено в ходе тщательного изучения во внутригосударственной судебной процедуре.
209. В том же направлении власти Российской Российской утверждали, что в той мере, в какой можно считать, что Европейский Суд вправе задаться вопросом, провели ли внутригосударственные суды эффективную проверку жалоб заявителей, такая жалоба является неприемлемой для рассмотрения по существу ввиду правила ratione materiae в силу пункта 1 статьи 6 Конвенции в соответствии с устоявшейся прецедентной практикой Европейского Суда (власти государства-ответчика ссылались, среди прочего, на Решение Европейского Суда по делу "Черепков против Российской Федерации" (Cherepkov v. Russia) от 22 января 2000 г., жалоба N 51501/99, и Решение Европейского Суда по делу "Гориздра против Республики Молдова" (Gorizdra v. Moldova) от 2 июля 2002 г., жалоба N 53180/99).
210. Заявители возражали против этого довода, утверждая, что их жалобы были поданы в контексте статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, и тем самым они относились к компетенции Европейского Суда.
(b) Мнение Европейского Суда
211. Европейский Суд ранее указывал, что права, гарантированные статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, распространяются не только на процесс организации и проведения голосования избирателей, но и на способ проверки результатов выборов и рассмотрения споров, касающихся утверждения итогов выборов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ковач против Украины" (Kovach v. Ukraine), жалоба N 39424/02, §§ 55 и последующие, ECHR 2008, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана", § 72, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Керимова против Азербайджана", § 54). Ввиду вышеизложенного Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно своей компетенции ratione materiae.
4. Предварительное возражение властей Российской Федерации
о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты
(a) Доводы сторон
(i) Доводы властей Российской Федерации
212. Власти Российской Федерации просили Европейский Суд признать жалобу заявителей неприемлемой для рассмотрения по существу ввиду неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Они выдвинули несколько доводов в этом отношении.
(альфа) Общая правовая основа
213. Власти Российской Федерации указали, что в соответствии с законодательством заявители имели право на использование ряда средств правовой защиты, которые могли бы обеспечить им эффективный механизм рассмотрения их жалоб.
214. Во-первых, власти государства-ответчика отметили, что заявители могли бы добиваться возбуждения уголовного дела по факту нарушения статьи 142.1 УК РФ (см. § 191 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации привели примеры осуждений в уголовном порядке членов избирательных комиссий за фальсификацию итогов голосования (см. § 193 настоящего Постановления) и утверждали, что заявители в настоящем деле могли добиваться того же. Аналогичным образом некоторые нарушения избирательного законодательства могут квалифицироваться как административные правонарушения. Соответствующая практика свидетельствует о том, что должностные лица избирательных комиссий могли быть привлечены к ответственности и в административном порядке (см. § 194 настоящего Постановления).
215. Власти Российской Федерации затем пояснили, что суды были наделены полномочиями по рассмотрению жалоб относительно предполагаемых нарушений со стороны избирательных комиссий. В избирательных округах суды могли признать недействительными итоги выборов, если нарушения были достаточно серьезными. В то время заявители имели право обжаловать в судебном порядке итоги выборов в течение одного года с даты оглашения результатов соответствующих выборов. Суд был обязан принять решение в течение двух месяцев после того, как жалоба была подана. Власти государства-ответчика ссылались на успешные примеры таких процедур (см. § 194 настоящего Постановления).
216. Далее власти Российской Федерации отмечали, что вышестоящие избирательные комиссии могли рассматривать жалобы и при необходимости могли признавать недействительными результаты голосования или предписать проведение повторного подсчета голосов. В качестве примера они ссылались на решения ТИК N 27 в г. Санкт-Петербурге, объявившие недействительными результаты голосования на избирательных участках N 1071, 1091, 1099 и 1113 (оспорены десятой заявительницей, см. § 42 настоящего Постановления). ТИК отреагировала на жалобы, поданные избирателями, наблюдателями и кандидатами на выборах, и провела повторный подсчет бюллетеней. В результате ТИК пришла к выводу, что, поскольку количество избирательных бюллетеней, содержавшихся в избирательных урнах, превышало количество избирательных бюллетеней, выданных соответствующими УИК, итоги выборов не могли быть установлены. В связи с этим результаты голосования были признаны недействительными.
217. В качестве общего довода власти Российской Федерации утверждали, что средства правовой защиты должны быть исчерпаны ко времени подачи жалобы в Европейский Суд. Поскольку большинство заявителей подали свои жалобы 8 декабря 2011 г., то судебное и административное разбирательства еще не состоялись.
(бета) Возражения в отношении каждого отдельного заявителя
218. Власти Российской Федерации затем детализировали свои доводы в отношении отдельных заявителей, указав, что не все из них обратились с жалобами в компетентные суды. Вместо этого результаты голосования на некоторых избирательных участках были оспорены санкт-петербургским отделением партии "Справедливая Россия". В своем последнем обращении в Санкт-Петербургский городской суд отделение этой партии просило признать недействительными в целом итоги выборов в г. Санкт-Петербурге, а не по отдельным избирательным округам, указанным заявителями Европейскому Суду (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Кроме того, когда бы ни подавались жалобы, об их рассмотрении не настаивали в судах кассационной инстанции. Следовательно, заявители не исчерпали доступные им внутригосударственные средства правовой защиты.
219. Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что после 22 апреля 2013 г., даты вынесения Конституционным Судом Российской Федерации Постановления N 8-П (см. §§ 80 - 88 настоящего Постановления), заинтересованные заявители могли вновь обратиться со своими жалобами в суды как индивидуальные избиратели. То, что они этого не сделали, следует считать неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.
(ii) Доводы заявителей
220. Заявители настаивали на том, что факты фальсификации на выборах, составляющей основу настоящей жалобы, были сообщены ими различным российским органам власти. Заявители прибегали к каждому внутригосударственному средству правовой защиты, на которые указывали власти Российской Федерации, но не добились эффективного рассмотрения своих жалоб. По мнению заявителей, предполагаемые нарушения имели системный и постоянный характер, что делало любое и всякое средство правовой защиты неэффективным, поскольку ни один государственный орган не был готов разоблачить системную фальсификацию на выборах в пользу правящей партии.
(альфа) Производство в избирательных комиссиях
221. В той мере, в какой власти государства-ответчика могут быть поняты как считавшие, что заявители должны были оспорить каждое решение УИК или ТИК в вышестоящей избирательной комиссии, заявители указали, что городская избирательная комиссия сочла их жалобы относящимися к компетенции прокуратуры. В результате последовавших задержек городская избирательная комиссия утвердила итоги выборов, и заявителям посоветовали подавать свои жалобы в суды (см. §§ 48 - 59 настоящего Постановления). Заявители подчеркнули, что способ рассмотрения их жалоб продемонстрировал отсутствие последовательности в проведении разграничений между подведомственностью избирательных комиссий, судов и правоохранительных органов, которые отсылали их жалобы от одного органа к другому. В результате ни одно из использованных ими средств правовой защиты не было эффективным на практике.
(бета) Уголовное расследование
222. Поскольку власти Российской Федерации утверждали, что заявители могли прибегнуть к возбуждению уголовного расследования, заявители подтвердили, что вопрос о предполагаемых нарушениях избирательного законодательства поднимался вторым, третьим, четвертым и восьмым заявителями в компетентных инстанциях, а именно в прокуратуре и Следственном комитете. Рассмотрение их жалоб завершалось решениями не возбуждать уголовные расследования (см. выше, раздел E). Правоохранительные органы стандартно ссылались на утверждение итогов выборов ЦИК и районными судами и отказывались рассматривать любые иные доказательства, представляемые заявителями.
223. Заявители подчеркнули, в частности, что их жалобы в Следственный отдел Следственного комитета содержали все необходимые элементы ходатайства о проведении уголовного расследования. Несмотря на это Следственный отдел Следственного комитета счел жалобы второго, третьего и четвертого заявителей "информацией о нарушении законодательства" и направил их в прокуратуру (см. §§ 64 - 70 настоящего Постановления). Аналогичная жалоба шестого заявителя была направлена в городскую избирательную комиссию (см. § 71 настоящего Постановления). Попытки добиться судебной проверки законности и обоснованности действий Следственного отдела Следственного комитета не привели к каким-либо результатам (см. § 72 настоящего Постановления).
224. В качестве конкретного примера третий заявитель подчеркнул, что его заявление в Следственный отдел по Колпинскому району Следственного комитета содержало конкретные признаки фальсификации со стороны УИК N 651, поскольку результаты голосования по этому участку предположительно были опубликованы до того, как соответствующий протокол голосования был передан в ТИК N 21. Несмотря на детальные доводы третьего заявителя в этом отношении, включая аудиозаписи телефонных разговоров, он был уведомлен прокурором Колпинского района о том, что не было обнаружено каких-либо признаков нарушений законодательства (см. §§ 49 и 53 настоящего Постановления). Решение Следственного отдела по Колпинскому району Следственного комитета от 21 мая 2013 г. просто ссылалось на действительность решения ТИК N 21 провести повторный подсчет голосов и правильное отображение результатов этого повторного подсчета на сайте городской избирательной комиссии (см. § 74 настоящего Постановления). Таким образом, следственный орган воздержался от какой-либо оценки доказательств, свидетельствующих о фальсификации выборов. Заявители предложили Европейскому Суду расценивать этот пример как характеризующий отношение правоохранительных органов, которые отказались от какого-либо глубокого анализа доказательств, представленных заявителями.
(гамма) Жалобы в суды
225. Заявители оспорили утверждение властей Российской Федерации о том, что они не прибегли к судебным разбирательствам по рассмотрению их жалоб на действия избирательных комиссий. Заявители пояснили, что они оспаривали решения избирательных комиссий на всех уровнях судебной системы, однако реальной судебной проверки законности и обоснованности этих решений не проводилось. Суды, пользуясь формальными предлогами, воздерживались от дачи ответа по существу их жалоб на фальсификацию выборов и перераспределение голосов избирателей в основном в пользу партии "Единая Россия".
226. Если говорить конкретнее, то первые пять заявителей обратились с жалобой в Верховный Суд Российской Федерации, который отказался рассматривать ее по существу, сославшись на отсутствие у частных лиц права оспаривать результаты голосования по партийным спискам (см. §§ 75 - 79 настоящего Постановления).
227. Первые шесть заявителей в качестве индивидуальных избирателей и членов УИК обращались в Санкт-Петербургский городской суд два раза в попытке оспорить решения городской избирательной комиссии относительно выборов как в Государственную Думу, так и в ЗакС, но этот суд отказался от рассмотрения поднятых ими вопросов по существу (см. §§ 89 - 106 настоящего Постановления).
228. Другие заявители (девятый, десятый и одиннадцатый) баллотировались как кандидаты от партии "Справедливая Россия" на выборах в ЗакС. Ввиду размаха фальсификаций на выборах Санкт-Петербургское отделение этой партии обратилось с жалобой в Санкт-Петербургский городской суд, оспаривая итоги выборов по городу в целом (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Санкт-Петербургский городской суд воздержался от анализа существа жалоб, предпочтя сосредоточиться на процедуре, которую городская избирательная комиссия использовала для рассмотрения жалоб заявителей. Решив, что отсутствовали серьезные нарушения этой процедуры, суды подтвердили официальные итоги выборов.
229. Что касается районных судов, то Колпинский районный суд рассмотрел жалобы индивидуальных избирателей на предполагаемые нарушения закона в ходе голосования. Два дела, одно из которых относилось ко всему Колпинскому району, завершились отклонением их жалоб, несмотря, по мнению заявителей, на большое количество доказательств серьезных нарушений избирательного законодательства. Вынося решение от 24 мая 2012 г., оставленное без изменения Санкт-Петербургским городским судом 16 августа 2012 г., Колпинский районный суд отказался вызвать дополнительных свидетелей или пояснить порядок и причины повторного подсчета голосов избирателей в УИК N 637 (см. §§ 117 - 121 настоящего Постановления). Что касается дел о результатах голосования в избирательных округах N 18 и 19, то Колпинский районный суд вызвал ряд свидетелей, включая членов некоторых УИК и одного члена ТИК N 21. Однако Колпинский районный суд проигнорировал доказательства нарушений порядка повторных подсчетов голосов избирателей и подтвердил решение ТИК относительно "исправленных" итогов выборов (см. §§ 126 - 141 настоящего Постановления).
230. Аналогичным образом, когда Санкт-Петербургское отделение партии "Справедливая Россия" оспорило в судах итоги выборов на избирательных участках, указанных заявителями, которые жаловались в качестве кандидатов на выборах, суды отказались рассматривать суть их доводов. Вместо этого они систематически сосредоточивались на "незначительных" недостатках в копиях "оригинальных" протоколов, представленных заявителями, и отклонили десятки надлежащим образом заверенных копий как недопустимых доказательств. В отличие от этого, окончательные результаты голосования, представленные ТИК, были одобрены без какого-либо глубокого анализа их законности и соответствия установленному порядку. Суды также систематически отказывались устанавливать и получать дополнительные доказательства, которые могли бы прояснить содержание жалоб, такие как "оригинальные" протоколы в случаях, когда проводились повторные подсчеты голосов избирателей, свидетельские показания должностных лиц и так далее (см. §§ 142 - 150 настоящего Постановления).
(дельта) Обращение в Конституционный Суд Российской Федерации
231. Заявители не согласились с властями Российской Федерации в том, что после постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2013 г. для того, чтобы исчерпать внутригосударственные средства правовой защиты, они должны были добиваться возобновления судебных разбирательств в качестве индивидуальных избирателей.
232. Заявители подчеркнули, что указанное постановление Конституционного Суда признало неконституционной практику, в силу которой индивидуальные избиратели не могли оспаривать итоги выборов, оно предложило федеральному законодателю внести соответствующие изменения в законодательство. До вынесения этого заключения они не имели гарантированного доступа в суды со своими жалобами и не могли требовать повторного открытия их дел по вновь открывшимся обстоятельствам.
(b) Мнение Европейского Суда
233. Европейский Суд подтверждает, что пункт 1 статьи 35 Конвенции, который устанавливает правило о необходимости исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты, предусматривает распределение бремени доказывания. Власти государства-ответчика, утверждающие о неисчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты, обязаны убедить Европейский Суд в том, что средство правовой защиты было эффективным, доступным в теории и на практике, то есть им можно было воспользоваться, и оно было способно обеспечить возмещение вреда в отношении жалобы заявителя и предлагало разумные перспективы успеха (см. Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey) от 16 сентября 1996 г., § 68, Reports of Judgments and Decisions 1996-IV, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 76, ECHR 1999-V). Европейский Суд далее подчеркивает, что внутригосударственные средства правовой защиты должны быть "эффективными" в смысле либо предотвращения предполагаемого нарушения или его продолжения, или предоставления адекватного возмещения за любое нарушение, которое уже произошло (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (
v. Poland), жалоба N 30210/96, § 158, ECHR 2000-XI). В тех случаях, когда существует несколько средств правовой защиты, заявитель, который исчерпал средство правовой защиты, которое, по-видимому, является эффективным и достаточным, не может быть обязан также прибегать к другим средствам, которые были доступны, но, возможно, не были бы более успешными для него (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Аквилина против Мальты" (Aquilina v. Malta), жалоба N 25642/94, § 39, ECHR 1999-III). Заявитель не может считаться не исчерпавшим внутригосударственные средства правовой защиты, если он может доказать, предоставив соответствующие примеры из судебной практики страны или с помощью каких-либо других доказательств, что имеющееся средство правовой защиты, которое он или она не использовали, было обречено на неудачу. Например, заявители, которые не прибегли к средству правовой защиты, которое оказалось неэффективным для других заявителей, находившихся в том же положении, могут быть разумно освобождены от бремени доказывания (см., mutatis mutandis, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Клейн и другие против Нидерландов" (Kleyn and Others v. Netherlands), жалоба N 39343/98 и три другие, § 156, ECHR 2003-VI).
v. Poland), жалоба N 30210/96, § 158, ECHR 2000-XI). В тех случаях, когда существует несколько средств правовой защиты, заявитель, который исчерпал средство правовой защиты, которое, по-видимому, является эффективным и достаточным, не может быть обязан также прибегать к другим средствам, которые были доступны, но, возможно, не были бы более успешными для него (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Аквилина против Мальты" (Aquilina v. Malta), жалоба N 25642/94, § 39, ECHR 1999-III). Заявитель не может считаться не исчерпавшим внутригосударственные средства правовой защиты, если он может доказать, предоставив соответствующие примеры из судебной практики страны или с помощью каких-либо других доказательств, что имеющееся средство правовой защиты, которое он или она не использовали, было обречено на неудачу. Например, заявители, которые не прибегли к средству правовой защиты, которое оказалось неэффективным для других заявителей, находившихся в том же положении, могут быть разумно освобождены от бремени доказывания (см., mutatis mutandis, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Клейн и другие против Нидерландов" (Kleyn and Others v. Netherlands), жалоба N 39343/98 и три другие, § 156, ECHR 2003-VI).
234. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что, хотя жалобы заявителей были поданы заявителями в разных качествах и в различные органы власти, между ними существует явное сходство. Их объединял общий лейтмотив: существовала разница между результатами голосования, первоначально зафиксированными участковыми избирательными комиссиями, и официальными итогами голосования, опубликованными городской избирательной комиссией. Кроме того, заявители указали, что внутригосударственные органы власти не рассмотрели надлежащим образом это утверждение.
235. Обращаясь к вопросу об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, следует отметить, что первые шесть заявителей использовали несколько средств правовой защиты, прежде чем обратиться в Европейский Суд. Жалобы в отношении подсчета голосов в соответствующих избирательных единицах были представлены на рассмотрение, по крайней мере, одного органа власти из числа упомянутых властями государства-ответчика. Заявители исчерпали каждое из этих средств и утверждали, что их жалобы не стали предметом эффективного рассмотрения. Поскольку власти Российской Федерации указали, что заявителям следовало обратиться к кассационному производству, верно, что Европейский Суд постановил в мае 2015 года, что система двухуровневой кассации в гражданском процессе, введенная в январе 2012 года <1>, являлась внутригосударственным средством правовой защиты, которое надлежало исчерпать (см. Решение Европейского Суда по делу "Абрамян и другие против Российской Федерации" (Abramyan and Others v. Russia) от 12 мая 2015 г., жалобы N 38951/13 и 59611/13 <2>, §§ 76 - 96). Однако это требование не может применяться к жалобам, поданным в Европейский Суд до 12 мая 2015 г., так как эффективность данного средства правовой защиты не была ранее признана в прецедентной практике Европейского Суда (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кочеров и Сергеева против Российской Федерации" (Kocherov and Sergeyeva v. Russia) от 29 марта 2016 г., жалоба N 16899/13, §§ 64 - 69, с дальнейшими отсылками). Следовательно, эта часть возражения властей Российской Федерации должна быть отклонена.
--------------------------------
<1> Имеется в виду введение апелляционного порядка пересмотра судебных актов в Российской Федерации (примеч. редактора).
<2> Точнее, Решения по делам "Роберт Михайлович Абрамян против Российской Федерации" (Robert Mikhaylovich Abramyan v. Russia) и "Сергей Владимирович Якубовский и Алексей Владимирович Якубовский против Российской Федерации" (Sergey Vladimirovich Yakubovskiy and Aleksey Vladimirovich Yakubovskiy v. Russia). См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 12 (примеч. редактора).
236. Ситуация девятого, десятого и одиннадцатого заявителей несколько отличается. Как кандидаты на выборах по списку от партии "Справедливая Россия" они не обращались в суд в индивидуальном качестве, но полагались на дела, возбужденные этой партией в отношении соответствующих избирательных округов (см. §§ 144 - 155 настоящего Постановления) и выборов в ЗакС в г. Санкт-Петербурге вообще (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, что позиция Верховного Суда Российской Федерации, как она была выражена в его Постановлении от 9 февраля 2012 г., и до того, как вопрос был пересмотрен Конституционным Судом Российской Федерации в его Постановлении от 22 апреля 2013 г., состояла в том, что обжалуемые нарушения затрагивали интересы политических партий, кандидаты которых баллотировались на выборах, а не индивидуальных избирателей или кандидатов на выборах, не имевших права обжаловать нарушения в судах (см. § 79 настоящего Постановления). Ввиду этого трое заявителей, о которых идет речь, могли обоснованно заключить, что у них не было права обращаться в суды по поводу выборов, и вместо этого им следовало полагаться на свою партию, которая обратилась бы в суд с жалобами от их имени. При таких условиях они могут быть разумно освобождены от обязанности воспользоваться средствами правовой защиты, которые оказались недоступными для других лиц, находившихся в том же положении.
237. Европейский Суд далее отмечает, что вопрос о том, добились ли указанные заявители рассмотрения их аналогичных обвинений в нарушении конвенционных прав, является именно тем, что составляет предмет спора между сторонами. В данных условиях невозможно решить вопрос о совместимости жалоб заявителей с критерием приемлемости жалоб для рассмотрения по существу, указанным властями государства-ответчика в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции, без рассмотрения существа их жалоб по статье 3 Протокола N 1 к Конвенции. Отсюда следует, что рассмотрение этого возражения должно быть объединено с рассмотрением дела по существу.
5. Предварительное возражение властей Российской Федерации
относительно обоснованности жалобы и злоупотребления
правом на обращение в Европейский Суд
(a) Доводы властей Российской Федерации
238. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители в поддержку своих требований предоставили в Европейский Суд недействительные документы. ЦИК отрицала, что документы, на которые заявители ссылались как на основание своих требований, были подлинными копиями протоколов УИК. ЦИК ссылалась на таблицу, перечисляющую процедурные недостатки этих документов. Наиболее распространенными из них были отсутствие ссылки на порядковый номер оригинала, с которого были сняты копии, отсутствие привязки к дате и времени и отсутствие адреса УИК, неспособность записать цифры прописью, отсутствие одной или более подписей членов УИК, отсутствие печати, заверяющей подписи, а также отсутствие заверения копии как "правильной". По утверждениям властей Российской Федерации, некоторые из копий были подписаны людьми, которые не являлись членами соответствующего УИК (см. § 157 настоящего Постановления).
239. Власти Российской Федерации также упомянули, что в июле 2014 года Экспертно-криминалистический центр Министерства внутренних дел Российской Федерации пришел к выводу, что копии протоколов, на которые ссылалась десятая заявительница (УИК N 1089 и 1104), были заверены печатями, отличавшимися от первоначальных печатей, которыми пользовались эти УИК, чтобы заверить экземпляры протоколов, представленные в городскую избирательную комиссию (см. § 169 настоящего Постановления).
240. Власти Российской Федерации подчеркнули, что в тех случаях, когда голоса избирателей на конкретном избирательном участке были повторно подсчитаны, первоначальный протокол результатов голосования не был юридически действителен, что касается определения итогов выборов. По этой причине, когда бы ни проводился повторный подсчет голосов, только второй протокол представлялся в городскую избирательную комиссию.
241. Что касается документа, составленного заявителями, который обобщал информацию по всем соответствующим избирательным участкам (см. § 152 настоящего Постановления), то власти Российской Федерации указали, что заявители не оспорили в Европейском Суде все результаты голосования, но только отобранные ими. С другой стороны, не на всех избирательных участках, результаты голосования на которых были оспорены заявителями, проводились повторные подсчеты голосов избирателей.
242. Наконец, власти Российской Федерации указали, что на некоторых избирательных участках повторные подсчеты голосов избирателей привели либо к подтверждению первоначальных результатов голосования (УИК N 1084 и 1126) или к снижению количества голосов в пользу партии "Единая Россия" (УИК N 1098, 1127) (см. §§ 164 и 167 настоящего Постановления).
243. На основании вышеизложенного власти Российской Федерации ссылались на практику Европейского Суда в отношении отклонения жалоб, заведомо основанных на недостоверных фактах, или когда в Европейский Суд предоставляют заведомо поддельные документы (власти Российской Федерации при этом сослались на Решение Европейского Суда по делу "Багхери и Малики против Нидерландов" (Bagheri and Maliki v. Netherlands) от 15 мая 2007 г., жалоба N 30164/06, и Решение Европейского Суда по делу "Познански и другие против Германии" (Poznanski and Others v. Germany) от 3 июля 2007 г., жалоба N 25101/05).
(b) Доводы заявителей
244. Заявители не согласились с доводами властей Российской Федерации. Они подчеркнули, что сам факт существования "оригинальных" итогов выборов, сообщенных им членами и председателями УИК, наблюдателями и кандидатами на выборах, не оспаривался властями государства-ответчика, по крайней мере, в отношении тех избирательных участков, на которых проводились повторные подсчеты голосов избирателей. Однако никаких "аутентичных" копий таких оригинальных документов не было предоставлено властями государства-ответчика. При подобных обстоятельствах это возражение было необоснованно.
(c) Мнение Европейского Суда
245. В отличие от дел, указанных выше властями Российской Федерации, вопрос подделки или заведомого искажения ключевых фактов, в настоящем деле это "оригинальные" итоги выборов, которые отмечались различными наблюдателями, кандидатами на выборах и членами избирательных комиссий, вообще не рассматривался каким-либо органом власти. Суть жалоб заявителей - отсутствие эффективной внутригосударственной проверки выдвинутых ими утверждений. С учетом изложенного Европейский Суд не может согласиться с властями государства-ответчика в том, что к жалобе заявителей следует относиться как к злоупотреблению правом на обращение в Европейский Суд в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции или что их жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная.
6. Вывод относительно приемлемости жалобы
246. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба поднимает серьезные вопросы фактов и права и что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.
B. Существо жалобы
1. Доводы сторон
(a) Заявители
247. Заявители по существу подтвердили свои первоначальные жалобы. В частности, они утверждали, что "повторные подсчеты голосов избирателей" и их результаты, которые не были оспорены властями государства-ответчика, представляли собой существенное нарушение права на свободные выборы. Заявители не могли согласиться с тем, что результаты голосования, зафиксированные в десятках избирательных участков, полным составом УИК и в присутствии наблюдателей и журналистов, были ошибочны, тогда как повторные подсчеты голосов избирателей, проводившиеся при неясных обстоятельствах и по сомнительным основаниям, лучше отражали намерения избирателей. Заявители подчеркнули, что нельзя исключать участие некоторых членов избирательных комиссий и наблюдателей при повторных подсчетах голосов избирателей, что случилось на самом деле. Результаты повторных подсчетов голосов избирателей в основном шли на пользу правящей партии в ущерб оппозиционным партиям. Например, заявители сослались на избирательный округ N 22, в котором повторные подсчеты голосов избирателей были проведены на 29 из 34 избирательных участков (85% от поданных избирателями голосов) и в котором в результате партия "Единая Россия" получила в каждом избирательном участке от 200 до 440 голосов избирателей, а "Справедливая Россия" потеряла голоса избирателей на всех избирательных участках (см. §§ 37 и 163 настоящего Постановления). Заявители полагали, что власти Российской Федерации не разъяснили ряд важных моментов относительно повторных подсчетов голосов избирателей, таких как точное время и место их проведения, и они не представили ряд важных документов, включая копии "оригинальных" протоколов результатов голосования и протоколов "доповторных подсчетов".
248. Заявители подчеркнули, что власти Российской Федерации не утверждали, что "оригинальные" протоколы результатов голосования были неправильны или что они были фальсифицированы. Претензии к подлинности этих документов ограничивались чисто формальными требованиями. В любом случае формальные требования были применимы к работе соответствующей УИК и не могли быть использованы против заявителей, которые просто получили от ответственных руководителей копии протоколов, надлежащим образом подписанные и скрепленные печатью.
249. Заявители вновь подчеркнули, что они не добились эффективного рассмотрения своих жалоб ни в одном внутригосударственном органе. Избирательные комиссии напрямую участвовали в фальсификациях и оправдывали действия своих председателей и членов, которые могли в этом участвовать. Правоохранительные органы под любыми предлогами избегали возбуждения расследования по утверждениям заявителей. Суды также оказались послушными и воздержались от рассмотрения существа их многочисленных и хорошо задокументированных жалоб. Заявители пришли к выводу, что они столкнулись с "системным, эндемичным и единообразным" поведением со стороны всех государственных органов, что свидетельствует об отсутствии независимости любого из них. Масштабы фальсификаций голосования и поразительное сходство в методах указывают, по мнению заявителей, на существование схемы, которая была заранее спланирована, а затем приведена в действие. При таких обстоятельствах любые попытки добиться возмещения вреда на внутригосударственном уровне становились бесполезными.
(b) Власти Российской Федерации
250. Обширные замечания властей Российской Федерации содержатся в их меморандуме от 14 октября 2014 г. и дополнительных замечаниях от 22 мая 2015 г. Позицию властей Российской Федерации можно обобщить следующим образом.
(i) Общие доводы относительно существования ограничений прав, относительно целей и пропорциональности мер
251. В своих дополнительных замечаниях, представленных 22 мая 2015 г., власти Российской Федерации утверждали, что в тех случаях, когда некоторые заявители жаловались в своем качестве избирателей, факты не свидетельствуют о каких-либо нарушениях статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку заявители могли голосовать свободно и без какого-либо вмешательства. Власти государства-ответчика провели аналогию с выводами Европейского Суда, содержавшимися в его Постановлении по делу "Российская консервативная партия предпринимателей и другие против Российской Федерации" (Russian Conservative Party of Entrepreneurs and Others v. Russia) (от 11 января 2007 г., жалобы N 55066/00 и 55638/00 <1>, §§ 75 и 79). Равным образом власти Российской Федерации полагали, что жалобы заявителей на нарушения пассивного аспекта права на свободные выборы были основаны на предположениях и неподтвержденных гипотезах о намерениях избирателей.
--------------------------------
<1> См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 1 (примеч. редактора).
252. Во-первых, власти Российской Федерации утверждали, что не имело места ограничение прав заявителей, гарантированных статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции. Власти государства-ответчика подчеркнули, что заявители имели возможность свободно отдать свой голос или выставить свои кандидатуры для избрания. На любом этапе процесса выборов не было вмешательства государства в свободное волеизъявление народа, избиратели имели возможность проголосовать, результаты голосования были правильно оценены и зарегистрированы, и все заявленные жалобы были эффективно рассмотрены. В отношении заявителей, которые жаловались на нарушения их пассивного избирательного права, власти Российской Федерации подтвердили, что они смогли выставить свои кандидатуры по партийным спискам и в полной мере участвовать в выборах в этом качестве. Количество поданных избирателями голосов за каждого из заявителей и в целом хорошие результаты в г. Санкт-Петербурге для "Справедливой России" (партия стала второй на выборах в ЗакС и третьей на выборах в Государственную Думу) показали, что выборы были свободными и плюралистичными. Не может быть отдельной гарантии быть избранным, если соблюдаются общие требования свободного волеизъявления народа. Санкт-Петербургский региональный список партии "Справедливая Россия", который касался пяти заявителей (Давыдова, Паялина, Трусканова, Пушкаревой и Шестакова), насчитывал более 50 кандидатов на выборах, и первые 12 кандидатов в списке были избраны в ЗакС. Указанные пять заявителей сохранили свои позиции в партийном списке и будут иметь право заменить депутатов в ЗакС, если кто-нибудь из действующих членов данной партии утратит свой мандат. Эти пятеро заявителей продолжили свою политическую деятельность, некоторые из них были избраны в муниципальные советы (Шестаков и Трусканов), другие баллотировались на муниципальных выборах в 2014 году с разными результатами. Тот факт, что надо было провести повторные подсчеты голосов избирателей на некоторых избирательных участках при соблюдении гарантий, установленных действующим законодательством, нельзя толковать как вмешательство государства в осуществление прав граждан. Кроме того, результаты повторных подсчетов голосов избирателей показали, что выигрыши и потери по общему правилу не были в пользу или во вред какой-либо конкретной партии, вопреки утверждениям заявителей: во многих избирательных единицах партия "Единая Россия" потеряла голоса избирателей, а партия "Справедливая Россия" получила голоса или шла на равных с "Единой Россией".
253. В качестве альтернативы власти Российской Федерации утверждали, что любое ограничение было пропорциональным по отношению к целям, которые можно считать правомерными в контексте демократических выборов, включая защиту суверенитета государства и демократического порядка, защиту прав избирателей и кандидатов на выборах, адекватного подсчета голосов избирателей и отражения его результатов, а также недопущения искажения волеизъявления избирателей, которое могло привести к нарушению принципа демократического правления, что является фундаментальным конституционным принципом Российской Федерации. Власти государства-ответчика считали, что в избирательной сфере государствам предоставляются широкие пределы усмотрения (они ссылались при этом на Постановление Европейского Суда по делу "Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии" (Mathieu-Mohin and Clerfayt v. Belgium) от 2 марта 1987 г., §§ 52 и 54, Series A, N 113, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Йумак и Садак против Турции" (Yumak and Sadak v. Turkey), жалоба N 10226/03, § 109, ECHR 2008, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Жданок против Латвии" (
v. Latvia), жалоба N 58278/00, §§ 100, 110, 132 и 135, ECHR 2006-IV, ECHR 2008, и на другие), и утверждали, что в настоящем деле не были нарушены пределы этого усмотрения.
v. Latvia), жалоба N 58278/00, §§ 100, 110, 132 и 135, ECHR 2006-IV, ECHR 2008, и на другие), и утверждали, что в настоящем деле не были нарушены пределы этого усмотрения.
(ii) Эффективность рассмотрения жалоб заявителей
254. Что касается того, что некоторые заявители добивались возбуждения уголовных дел, то власти Российской Федерации отмечали, что выводы правоохранительных органов по этому вопросу были обоснованы. Так, второй, третий и четвертый заявители 6 декабря 2011 г. обратились с заявлением в Главное следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по г. Санкт-Петербургу, утверждая о фальсификациях во время выборов. В своем ответе от 14 февраля 2012 г. прокурор Колпинского района указал, что он не нашел оснований для возбуждения уголовного расследования, поскольку действия избирательных комиссий подлежали проверке в судебном порядке. Только третий заявитель обжаловал это решение в суд, и 11 июля 2012 г. Санкт-Петербургский городской суд пришел к выводу, что Главное следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по г. Санкт-Петербургу обязано рассмотреть обращение заявителя. 21 августа 2012 г. Следственный отдел по Колпинскому району Следственного комитета решил, что УИК N 651 не допустила нарушения избирательного законодательства. Разница в результатах голосования, указанная заявителями, была объяснена повторными подсчетами голосов избирателей, проведенными компетентной ТИК. Сходные решения были приняты по жалобам, поданным другими заявителями (см. выше, раздел E).
255. Власти Российской Федерации также подтвердили, что проверка утверждений о возможной фальсификации протоколов "оригинальных" результатов голосования привела к выводу об отсутствии события преступления, хотя в экспертном заключении были высказаны сомнения в аутентичности некоторых документов, на которые ссылались заявители (см. выше, раздел J).
256. В отношении утверждений заявителей о том, что суды не рассмотрели их жалобы надлежащим образом, власти Российской Федерации утверждали, что, во-первых, судопроизводство, о котором идет речь, нельзя оценивать по стандартам статьи 6 Конвенции, которая не была применима в этих случаях. В качестве альтернативного довода власти государства-ответчика указали, что суды эффективно рассмотрели все вопросы, поднятые заявителями в своих жалобах, и изучили всю относимую к делу информацию и документы, которые могли быть получены. Относительно того, что, по меньшей мере, некоторые заявители могут считаться исчерпавшими внутригосударственные средства правовой защиты, суды тщательно рассмотрели их утверждения и оценили их по правилам исследования доказательств, установленным внутригосударственным законодательством. Общие правила допустимости и относимости доказательств, бремени доказывания и подведомственности дел были применены судами правильно, и их выводы не могут считаться произвольными (власти Российской Федерации ссылались на решение Комиссии по правам человека по делу "I.Z. против Греции" (I.Z. v. Greece) от 28 февраля 1994 г., жалоба N 18997/91, Decisions and Reports 76-B, p. 65, 68, и Решение Европейского Суда по делу "Бабенко против Украины" (Babenko v. Ukraine) от 15 сентября 1998 г., жалоба N 43476/98).
257. В своих дополнительных замечаниях от 22 мая 2015 г. власти Российской Федерации отметили, что судебная проверка предполагаемого нарушения избирательного законодательства необязательно приводит к признанию итогов выборов недействительными. Для того, чтобы суд отменил результаты голосования или итоги выборов, нарушения должны быть настолько серьезными, чтобы препятствовать свободному выражению мнений избирателей и, таким образом, неадекватно отражать волеизъявление избирателей в итогах выборов.
258. Конкретно, что касается дела о правомерности выборов, рассматриваемого Санкт-Петербургским городским судом, возбужденного отделением партии "Справедливая Россия" (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления), власти государства-ответчика полагали, что Санкт-Петербургский городской суд был прав, делая акцент на порядок, которому следовали в городской избирательной комиссии, так как комиссия была наиболее подходящим органом для рассмотрения подобных жалоб.
259. Власти Российской Федерации также прокомментировали дело в Колпинском районном суде, возбужденное шестым заявителем в отношении итогов выборов на избирательном участке N 637 (см. §§ 112 - 125 настоящего Постановления). Суды первой и апелляционной инстанций провели детальное и хорошо обоснованное рассмотрение утверждений шестого заявителя. Они тщательно исследовали все относимые к делу доказательства и правильно пришли к выводу о том, что "копия" протокола голосования, предоставленная шестым заявителем, не может считаться имеющим силу доказательством иного исхода выборов ввиду формальных недостатков этого документа. Напротив, окончательные результаты выборов основывались на решении ТИК N 21 от 5 декабря 2011 г. назначить повторный подсчет голосов и на протоколе результатов голосования, составленном после повторного подсчета и изготовленном УИК N 637 и надлежащим образом заверенном. Ходатайства заявителя к избирательным комиссиям вызвать дополнительных свидетелей были направлены на доказывание "надуманного" утверждения, что не было проведено повторного подсчета голосов избирателей или что он осуществлялся в нарушение существующих норм. Суды правильно обосновали свои выводы имеющими силу документами и отклонили необоснованные утверждения.
260. Аналогичным образом рассмотрение иска по поводу итогов выборов в избирательных округах N 18 и 19 проходило в соответствии с применимыми отечественными стандартами и приняло во внимание все имеющие силу и относимые доказательства, представленные сторонами (см. §§ 126 - 141 настоящего Постановления). Колпинский районный суд вызвал и допросил в общей сложности 24 свидетеля, он также предпринял попытки вызвать дополнительных свидетелей в соответствии с ходатайствами сторон. Колпинский районный суд не смог рассмотреть документы, представленные заявителем, как имеющие силу доказательства итогов выборов. Решение суда первой инстанции базировалось на большом количестве доказательств, рассмотренных в ходе судебных заседаний, и обоснованность его выводов была подтверждена судом апелляционной инстанции. Власти Российской Федерации использовали аналогичные доводы в отношении дела в Колпинском районном суде, возбужденного отделением партии "Справедливая Россия" (см. §§ 142 - 143 настоящего Постановления).
261. Власти Российской Федерации поставили под сомнение уместность примеров аналогичных решений, вынесенных другими районными судами г. Санкт-Петербурга по жалобам, заявленным отделением партии "Справедливая Россия" (см. § 192 настоящего Постановления). Власти государства-ответчика подчеркнули, что по этим делам суды не получили каких-либо доказательств фальсификации итогов выборов. Суды установили на основе имеющих силу доказательств и показаний свидетелей в отношении каждого избирательного участка, что "оригиналы", на которые ссылался шестой заявитель, были составлены наблюдателями до подведения окончательных результатов голосования и что эти документы не были надлежаще проверены или удостоверены. Напротив, сами повторные подсчеты голосов избирателей, которые назначались территориальными комиссиями, когда имелись сомнения относительно результатов голосования или жалобы на них, доказали, что система старалась достичь наиболее правильного отражения волеизъявления избирателей. Суды рассматривали и отклоняли, когда это было оправдано, ходатайства о вызове дополнительных свидетелей для установления точных обстоятельств проведения повторных подсчетов голосов избирателей.
262. Наконец, власти Российской Федерации отклонили утверждение шестого заявителя о том, что суды применяли различные стандарты, принимая к рассмотрению доказательства, представляемые заявителями и избирательными комиссиями. Они подчеркнули, что суды давали индивидуальную оценку каждому доказательству, а их выводы основывались на законе и разъяснялись в решениях.
(iii) Состав избирательных комиссий и порядок производства в них
263. Власти Российской Федерации отрицали, что имелись какие-либо основания подозревать городскую избирательную комиссию или ТИК в пристрастности. Эти комиссии функционировали на постоянной основе, и в них входили от пяти до 16 членов, назначенных на пятилетний срок. Каждая политическая партия, представленная в региональном законодательном собрании, имела право назначать своих членов. УИК создавались на период проведения выборов на основе принципа многопартийного представительства. От каждой партии в комиссию входило не более одного члена комиссии с правом решающего голоса.
264. Власти Российской Федерации также подтвердили, что в дополнение к членам с правом решающего голоса избирательных комиссий, партии и объединения избирателей могли назначать наблюдателей в качестве членов комиссий. Во время выборов в декабре 2011 года в г. Санкт-Петербурге в общей сложности был назначен 6 091 наблюдатель, из которых 1 507 были представителями от партии "Справедливая Россия", а 1 217 - от партии "Единая Россия". Это было дополнительной гарантией беспристрастности избирательных комиссий, и заинтересованные партии могли прибегнуть к данному механизму.
265. В отношении двух "временных" УИК, сформированных на избирательных участках N 1852 и 1853, власти Российской Федерации подчеркнули в своих дополнительных замечаниях, что их создание и состав были основаны на информации о предположительном количестве избирателей (до 1 000 человек на каждом участке), предоставленной администрацией ОАО "Кировский завод", и в соответствии с применимыми правовыми нормами (см. §§ 40 и 144 - 145 настоящего Постановления). Заявители не оспаривали законность создания этих двух конкретных комиссий.
266. Власти Российской Федерации указали, что заявители не добивались привлечения к административной ответственности председателей и членов УИК за предоставление им предположительно неправильных итогов выборов.
267. Затем власти Российской Федерации вновь подтвердили порядок повторных подсчетов голосов избирателей, проводимых УИК и ТИК. Государство-ответчик указало, что из 99 избирательных участков, в 48 проводились повторные подсчеты голосов избирателей (см. §§ 158 - 167 настоящего Постановления). Повторные подсчеты голосов избирателей были направлены на установление правильных итогов голосования при тщательном соблюдении применимых процедур. Результаты повторного подсчета голосов избирателей не могут быть поставлены под сомнение. В частности, когда заявители указывали на показания в суде члена ТИК N 21, чтобы доказать, что повторный подсчет голосов избирателей проводился в нарушение существующих норм (см. §§ 137 - 138 настоящего Постановления), власти государства-ответчика возразили, что из повторных подсчетов голосов избирателей на 24 избирательных участках только 11 проводились ТИК N 21 (УИК N 638, 646, 651, 652, 654, 657, 662, 664, 667 и 668). Этот повторный подсчет был выполнен в соответствии с применимыми нормами, а новые результаты были заверены большинством членов ТИК, как предусмотрено законом. Повторные подсчеты голосов избирателей на четырех избирательных участках (УИК N 637, 641, 661 и 666) проводились соответствующими УИК и также были заверены подписями их членов. Колпинский районный суд в своем решении от 16 июля 2012 г. правильно оценил представленные доказательства, включая свидетельские показания членов ТИК, и пришел к выводу, что предполагаемые нарушения места не имели (см. §§ 126 - 141 настоящего Постановления).
268. Поскольку заявители утверждали, что ТИК нарушили порядок, назначив повторные подсчеты голосов избирателей в отсутствие письменных жалоб о нарушениях процедуры на уровне избирательного участка, власти Российской Федерации отмечали, что ТИК были уполномочены действовать, чтобы развеять любые сомнения в правильности установления итогов выборов. Копии соответствующих решений ТИК (власти государства-ответчика сослались на ТИК N 3, 4, 7, 21 и 27) свидетельствовали, что решения были приняты в каждом конкретном случае на весомых основаниях и законным составом, а именно большинством членов. Все комиссии являлись коллегиальными органами, основанными на многопартийном представительстве, и каждый член имел только один голос. Копии этих решений были представлены в Европейский Суд (см. §§ 154 - 157 настоящего Постановления). Все эти решения были обнародованы и не были обжалованы заявителями или членами ТИК, которые отсутствовали во время повторных подсчетов голосов избирателей. В законе не оговаривается, какая комиссия, участковая или территориальная, должна проводить повторные подсчеты голосов избирателей, это зависит от практических обстоятельств дела. Что касается способа проведения повторных подсчетов голосов избирателей, то власти Российской Федерации пояснили: "в отличие от [первоначального] порядка определения итогов выборов повторные подсчеты голосов означают повторный подсчет бюллетеней для голосования, которые уже были отсортированы (упакованы в пачки), что значительно ускоряет процедуру. Именно поэтому количество избирательных бюллетеней в... урнах для голосования не может служить критерием для определения длительности времени, которое занимают повторные подсчеты голосов избирателей" [с. 262 дополнительных замечаний].
269. В целом, что касается состава и функционирования избирательных комиссий, то власти государства-ответчика считали, что состав этих комиссий был хорошо сбалансирован: в них входили представители от всех заинтересованных партий, каждая из которых имела один голос, а также что заявители не представили "достаточных доказательств конкретных актов превышения власти или избирательного мошенничества, совершенных в избирательных комиссиях в ущерб партии-заявительнице" (цитируя при этом дело "Лейбористская партия Грузии против Грузии" (Georgian Labour Party v. Georgia), жалоба N 9103/04, § 110, ECHR 2008).
270. В своих дополнительных замечаниях от 22 мая 2015 г. власти Российской Федерации упомянули, что ЦИК удовлетворила до 40% поданных ей жалоб (без упоминания соответствующих дат или источников этих данных). Власти государства-ответчика были не согласны с тем, что отсутствует ясность в распределении полномочий между избирательными комиссиями и правоохранительными органами, как утверждается заявителями. Власти Российской Федерации подчеркнули, что комиссии действовали в соответствии с их компетенцией и являлись эффективными и независимыми органами, которым было поручено рассмотреть жалобы на нарушения избирательного законодательства, если только не имелось оснований подозревать факт преступления, подделки документов.
2. Мнение Европейского Суда
(a) Общие принципы
271. Статья 3 Протокола N 1 к Конвенции закрепляет принцип, который является характерным для эффективной политической демократии и, соответственно, имеет первостепенное значение в системе Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии", § 47). Эта статья на первый взгляд отличается от других положений Конвенции и Протоколов к ней, поскольку она сформулирована с точки зрения обязательства Высоких Договаривающихся Государств проводить выборы в соответствии с условиями, обеспечивающими свободное волеизъявление народа, а не с точки зрения конкретных прав и свобод граждан. Однако Европейский Суд установил, что она гарантирует индивидуальные права, включая право голосовать и баллотироваться на выборах (см. §§ 46 - 51 настоящего Постановления).
272. Европейский Суд последовательно подчеркивал важность демократических принципов, лежащих в основе толкования и применения Конвенции, и что права, гарантируемые статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, имеют решающее значение для создания и поддержания основ эффективной и представительной демократии, регулируемой верховенством права (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Херст против Соединенного Королевства (N 2)" (Hirst v. United Kingdom) (N 2), жалоба N 74025/01, § 58, ECHR 2005-IX). Тем не менее эти права не являются абсолютными. Есть место для "подразумеваемых ограничений", и Договаривающимся Государствам предоставлено усмотрение в некоторых пределах в этой сфере (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мэтьюс против Соединенного Королевства" (Matthews v. United Kingdom), жалоба N 24833/94, § 63, ECHR 1999-I, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 201, ECHR 2000-IV, а также Постановление Европейского Суда по делу "Подколзина против Латвии" (Podkolzina v. Latvia), жалоба N 46726/99, § 33, ECHR 2002-II). Хотя Договаривающиеся Государства пользуются широкими пределами усмотрения при установлении условий на право голосовать и баллотироваться на выборах, именно Европейский Суд должен определять в последней инстанции, были ли при этом соблюдены требования статьи 3 Протокола N 1. Он должен удостовериться, что такие условия не ограничивают права, о которых идет речь, до такой степени, чтобы нарушить саму их сущность и лишить их эффективности, и что они заключались в преследовании государством правомерной цели, а также что используемые средства не являются несоразмерными или произвольными (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии", § 52, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Йумак и Садак против Турции", § 109 (iii)).
273. Кроме того, предмет и цель Конвенции, которая является инструментом защиты прав человека, требует, чтобы ее положения толковались и применялись таким образом, чтобы они не были теоретически иллюзорными, но практичными и эффективными (см. среди многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Объединенная коммунистическая партия Турции и другие против Турции" (United Communist Party of Turkey and Others v. Turkey) от 30 января 1998 г., § 33, Reports of Judgments and Decisions 1998-I, а также Постановление Европейского Суда по делу "Ликурезос против Греции" (Lykourezos v. Greece), жалоба N 33554/03, § 56, ECHR 2006-VIII). Хотя первоначально заявленный принцип, требующий недопущения произвола, связан с правом человека баллотироваться на выборах, он в равной степени относится и к другим ситуациям, в которых имеет значение вопрос об эффективности индивидуальных избирательных прав (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана", § 72), включая способ проверки итогов выборов (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ковач против Украины", § 55).
274. Европейский Суд установил, что наличие определенной внутригосударственной системы для эффективного рассмотрения индивидуальных жалоб и заявлений по вопросам, касающимся избирательных прав, является одной из важнейших гарантий свободных и честных выборов. Такая система обеспечивает эффективное осуществление индивидуальных прав на участие в голосовании и выдвижение своих кандидатур на выборах, сохраняет общее доверие к государственному управлению избирательным процессом и является важным механизмом в распоряжении государства в достижении выполнения своей позитивной обязанности по статье 3 Протокола N 1 к Конвенции проводить демократические выборы. Действительно, обязательство государства по статье 3 Протокола N 1 к Конвенции и индивидуальные права, гарантированные этим положением, были бы иллюзорными, если бы на протяжении всего избирательного процесса конкретные примеры, свидетельствующие о неспособности обеспечить демократические выборы, не могли быть оспорены отдельными лицами в компетентном государственном органе, способном эффективно решать этот вопрос (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана", § 81).
275. Европейский Суд также подчеркивал важность того, чтобы власти, ответственные за организацию и проведение выборов, функционировали транспарентно и сохраняли беспристрастность и независимость от политических манипуляций (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лейбористская партия Грузии против Грузии", § 101), а их решения были бы достаточно хорошо мотивированы (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана", §§ 81 - 90).
276. Что касается оспариваемых по делу фактов, то статья 3 Протокола N 1 к Конвенции не требует от Европейского Суда осуществлять проверку того, является ли каждый конкретный предполагаемый недостаток нарушением избирательного законодательства страны (см. упоминавшееся выше Решение Комиссии по правам человека по делу "I.Z. против Греции", § 68). Европейский Суд не вправе принимать на себя роль суда по установлению фактов путем попыток определения того, были ли допущены все или некоторые из этих вменяемых нарушений, и если да, то являются ли они нарушениями, способными воспрепятствовать свободному волеизъявлению народа. В связи с субсидиарным характером своей роли Европейскому Суду необходимо с осторожностью относиться к выполнению функций суда первой инстанции по фактам, когда это не является неизбежным в силу обстоятельств конкретного дела. Его задача, тем не менее, заключается в том, чтобы в целом убедиться в том, что власти государства-ответчика выполнили свое обязательство проводить выборы с соблюдением свободных и справедливых условий и обеспечили эффективное осуществление индивидуальных избирательных прав (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана", § 77, а также Постановление Европейского Суда по делу "Гахраманли и другие против Азербайджана" (Gahramanli and Others v. Azerbaijan) от 8 октября 2015 г., жалоба N 36503/11, § 72).
277. В этой связи Европейский Суд считает, что по делам, в которых утверждается, что нарушение внутригосударственных правовых норм таково, что это серьезно подрывает легитимность выборов в целом, статья 3 Протокола N 1 к Конвенции требует от Европейского Суда оценить, имело ли место нарушение, и привело ли оно к тому, что не были проведены свободные и справедливые выборы. Осуществляя такую оценку, Европейский Суд может учесть, была ли выполнена судами страны оценка в этом отношении, а если она была проведена, то Европейский Суд вправе проверить, не был ли вывод судов страны произвольным (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ковач против Украины", § 55, а также Постановление Европейского Суда по делу "Каримов против Азербайджана" (Karimov v. Azerbaijan) от 25 сентября 2014 г., жалоба N 12535/06, § 43).
(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле
(i) Применимость статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции
278. Ясно, что выборы в Государственную Думу Российской Федерации отвечают требованиям выборов законодательной власти по смыслу статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции. Стороны в деле также не оспаривали применимость статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции к выборам в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга, законодательный орган субъекта Российской Федерации (см. о схожей ситуации Решение Европейского Суда по жалобе "Антоненко против Российской Федерации" (Antonenko v. Russia) от 23 мая 2006 г., жалоба N 42482/02, когда стороны в деле и Европейский Суд не оспаривали применимость этого положения Конвенции). Европейский Суд вновь подтверждает, что выражение "законодательная власть" в статье 3 Протокола N 1 к Конвенции необязательно означает только парламент страны: данное выражение следует толковать с учетом конституционной системы государства, о котором идет речь по делу (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии", § 53, а также упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мэтьюс против Соединенного Королевства", § 40). В связи с этим Европейский Суд установил, что данное выражение относится в Бельгии к Фламандскому совету, на том основании, что конституционная реформа наделила его достаточной компетенцией и полномочиями, чтобы наряду с Советом французской общины и Валлонским региональным советом стать составляющей частью "законодательной власти" Бельгии в дополнение к Палате представителей и Сенату (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Матье-Моэн и Клерфейт против Бельгии", § 53). Аналогичным образом региональные и земельные советы считаются составной частью законодательной власти в Италии, Австрии и Германии (см. Постановление Европейского Суда по делу "Вито Санте Санторо против Италии" (Vito Sante Santoro v. Italy), жалоба N 36681/97, §§ 52 - 53, ECHR 2004-VI, Решение Комиссии по правам человека по делу "X. против Австрии" (X. v. Austria) от 12 июля 1976 г., жалоба N 7008/75, Decisions and Reports 6, p. 120, Решение Комиссии по правам человека по делу "Тимке против Германии" (Timke v. Germany) от 11 сентября 1995 г., жалоба N 27311/95, Decisions and Reports 82-A, p. 158).
279. Согласно статье 73 Конституции Российской Федерации вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации субъекты Российской Федерации обладают всей полнотой государственной власти. Законодательное Собрание Санкт-Петербурга является демократическим государственным органом одного из субъектов Российской Федерации, наделенным широким спектром полномочий на территории субъекта Российской Федерации, основанных на конституционном разделении полномочий между регионами и Федерацией. Европейский Суд подтверждает, что как таковое оно подпадает под определение "законодательной власти" по смыслу статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции.
(ii) Характер утверждаемого нарушения Конвенции
280. Заявители жаловались на несколько нарушений права на свободные выборы во время выборов в два законодательных органа: Законодательное Собрание Петербурга и Государственную Думу Российской Федерации. Общая жалоба состояла в том, что при выборах в ЗакС существовала разница между результатами голосования, полученными политическими партиями, как зафиксировано первоначально после подсчета голосов избирателей участковыми избирательными комиссиями, и официальными результатами голосования, опубликованными городской избирательной комиссией. В результате заявители указали, что власти не смогли обеспечить эффективное рассмотрение данного утверждения, нарушив свои позитивные обязательства по статье 3 Протокола N 1 к Конвенции. Четверо заявителей (со второго по пятого) поставили под вопрос, по тем же причинам, результаты голосования в Государственную Думу на своих соответствующих избирательных участках. Европейский Суд уделит основное внимание анализу этой жалобы.
281. Власти Российской Федерации отрицали, что существовала какая-нибудь реальная разница между результатами голосования, зафиксированными в протоколах, составленными в УИК, и результатами, опубликованными городской избирательной комиссией. Власти государства-ответчика указали на процессуальные недостатки в копиях "оригинальных" протоколов результатов голосования и настаивали на том, что они не могли служить в качестве имеющих силу доказательств существования результатов голосования избирателей, которые отличаются от официальных результатов голосования. По мнению властей Российской Федерации, данный вопрос был тщательно рассмотрен компетентными органами, когда бы заявители ни настаивали на таком рассмотрении, и, следовательно, не нарушалось позитивное обязательство государства по созданию эффективной системы проведения проверок жалоб. В то же время власти Российской Федерации признали, что результаты, полученные на некоторых избирательных участках, подвергались повторному подсчету, однако процедура повторного подсчета голосов избирателей проходила в соответствии с законом, и ее результаты были не столь однозначны в ущерб оппозиционным партиям, как утверждали заявители. Утверждая это, власти государства-ответчика как отрицали существование предполагаемого нарушения, так и указывали, что было соблюдено позитивное обязательство государства по проверке жалоб.
282. Европейский Суд отмечает, что каждый из заявителей оспорил официальные результаты голосования, по меньшей мере, на одном избирательном участке г. Санкт-Петербурга (краткое изложение соответствующих жалоб см. в Приложении). При этом они ссылались на ряд фактических утверждений с целью продемонстрировать, что результаты голосования в пользу различных политических партий изменились в период между тем, как УИК завершили подсчет голосов избирателей, и тем, когда результаты голосования были сведены в таблицы и включены в систему подсчета итогов голосования на территориальном уровне. Заявители предоставили копии протоколов УИК с результатами голосования, которые содержали цифры, отличные от тех, которые были официально опубликованы, и указали, что никакого объяснения этим отличиям властями предоставлено не было. В результате таких различий заявители утверждали, что свободному волеизъявлению народа при выборе законодательной власти были поставлены преграды. Кроме того, были нарушены пассивные избирательные права некоторых заявителей стать депутатом ЗакСа.
283. Европейский Суд напоминает, что Руководящие принципы Венецианской комиссии Совета Европы относительно выборов уделяют значительное внимание процессу подсчета, передачи и сведения в таблицы результатов голосования, настаивая на том, что данный процесс должен быть прозрачным и открытым, и что наблюдателям и представителям кандидатов на выборах должно быть разрешено присутствовать при этом и получать копии составляемых протоколов (см. § 3.2 Руководящих принципов, § 196 настоящего Постановления). В том же ключе Пояснительный доклад к Руководящим принципам содержит некоторые дополнительные рекомендации, применимые к процессу подсчета голосов избирателей, фиксирования результатов голосования и их передачи в вышестоящую инстанцию (см. Пояснительный доклад, разделы 3.2.2.4. "Подсчет результатов голосования" и 3.2.2.5. "Передача результатов голосования", § 196 настоящего Постановления). В Пояснительном докладе указывается, что наблюдатели, представители средств массовой информации и другие лица, имеющие право присутствовать на избирательном участке, должны быть допущены к подсчету голосов избирателей и что должно быть "достаточно копий протокола работы комиссии, чтобы гарантировать, что все вышеупомянутые лица получат их". Кроме того, передача результатов голосования - "важнейшая процедура, важность которой часто недооценивается", также должна осуществляться в открытой и контролируемой манере, при которой человек, передающий результаты голосования избирателей, как правило, это председательствующий на избирательном участке, должен находиться в сопровождении других членов избирательных участков, представляющих оппозиционные партии, и в случае необходимости при дополнительной охране (выше).
284. Эти подробные рекомендации отражают важность технических деталей, которые могут иметь решающее значение для обеспечения открытой и прозрачной процедуры выяснения волеизъявления избирателей путем подсчета избирательных бюллетеней и точного учета результатов выборов в рамках всей системы, от местного избирательного участка до Центральной избирательной комиссии. Они подтверждают, что в рамках Свода рекомендуемых норм при проведении выборов стадии процесса после голосования, охватывающие подсчет, протоколирование и передачу итогов выборов, являются неотъемлемой частью процесса выборов. Как таковые они должны быть выполнены с четкими процессуальными гарантиями, быть открытыми и прозрачными, и позволять всем членам политического спектра, включая оппозиционных, наблюдать за тем, чтобы обеспечить реализацию принципа свободы избирателей высказывать свое волеизъявление и необходимость бороться с избирательным мошенничеством.
285. Верно и то, что статья 3 Протокола N 1 к Конвенции не была задумана как некий кодекс по избирательным вопросам, направленный на регулирование всех аспектов избирательного процесса (см. Постановление Европейского Суда по делу "Коммунистическая партия Российской Федерации и другие против Российской Федерации" (Communist Party of Russia and Others v. Russia) от 19 июня 2012 г., жалоба N 29400/05 <1>, § 108). Однако Европейский Суд уже подтвердил: общие принципы европейского конституционного наследия, которые формируют базис подлинно демократического общества, включают в себя следующие пять принципов: всеобщее, равное, свободное, тайное и прямое избирательное право. Кроме того, выборы должны проводиться регулярно (см. Руководящие принципы относительно выборов, § 196 настоящего Постановления). Статья 3 Протокола N 1 к Конвенции напрямую предусматривает право на свободные выборы через регулярные промежутки времени путем тайного голосования, а также другие принципы, также признанные в прецедентной практике учреждений Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Российская консервативная партия предпринимателей и другие против Российской Федерации", § 70). В этом контексте право на свободные выборы должно рассматриваться как индивидуальное право и как позитивное обязательство государства, включающее ряд гарантий, начиная с права свободно формировать мнение и вплоть до тщательного регулирования процесса, в котором устанавливаются, обрабатываются и регистрируются результаты голосования.
--------------------------------
<1> См.: Российская хроника Европейского Суда. 2013. N 3 (примеч. редактора).
286. В то же время Европейский Суд подтверждает, что объем проводимой им проверки будет зависеть от аспекта права на свободные выборы. Так, более пристальное внимание следует уделять любым отступлениям от принципа всеобщего избирательного права (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Херст против Соединенного Королевства (N 2)", § 62). Более широкие пределы усмотрения могут быть предоставлены государствам в тех случаях, когда предпринимаемые ими меры не предоставляют кандидатам баллотироваться на выборах, но такие действия не должны быть непропорциональными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Краснов и Скуратов против Российской Федерации" (Krasnov and Skuratov v. Russia) от 19 июля 2007 г., жалоба N 17864/04 и 21396/04 <2>, § 65, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Российская консервативная партия предпринимателей и другие против Российской Федерации", § 65).
--------------------------------
<2> См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2008. N 4 (примеч. редактора).
287. Еще менее строгий контроль будет применяться к техническому этапу подсчета голосов и подготовке сводной таблицы результатов голосования. Следует надлежащим образом учитывать тот факт, что это сложный процесс, в котором участвуют многие лица на нескольких уровнях. Простая ошибка или неправильность, допущенная на данном этапе, как таковая не означает несправедливости выборов, если соблюдаются общие принципы равенства, прозрачности, беспристрастности и независимости избирательных органов. Концепция свободных выборов будет поставлена под угрозу только в том случае, если есть доказательства процессуальных нарушений, которые были бы способны препятствовать свободному волеизъявлению народа, например, путем грубого искажения намерений избирателей, а также в тех случаях, когда такие жалобы не получают эффективного рассмотрения на внутригосударственном уровне. Кроме того, Европейский Суд должен быть осторожен при наделении неограниченными полномочиями оспаривать данный этап выборов для отдельных участников избирательного процесса. Это особенно актуально в тех случаях, когда законодательство страны содержит разумные ограничения возможности оспаривать результаты голосования в своих соответствующих избирательных округах, например, в отношении кворума избирателей (см. пункт 3.3(e) Руководящих принципов Венецианской комиссии Совета Европы относительно выборов, § 196 настоящего Постановления). Тем не менее государства должны обеспечить такой доступ к системе обжалования, который был бы достаточным для того, чтобы гарантии, предусмотренные статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, действовали бы на протяжении всего избирательного цикла. В российском контексте Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2013 г. подтвердило процессуальную возможность индивидуальных избирателей обжаловать результаты голосования в избирательных округах, в которых они голосовали, и последующие законодательные изменения обеспечивали такую возможность (см. § 188 настоящего Постановления).
288. В связи с этим Европейский Суд подтверждает, что серьезные нарушения в процессе подсчета голосов избирателей и подготовки сводной таблицы результатов голосования, которым не было уделено надлежащее внимание со стороны внутригосударственных контрольных инстанций, могут составить нарушение индивидуального права на свободные выборы, гарантируемого статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, как в его активном, так и в пассивном аспекте. В соответствии со своей субсидиарной ролью задача Европейского Суда будет ограничиваться обеспечением того, чтобы такое рассмотрение обеспечивало бы минимальные процессуальные гарантии и что выводы внутригосударственных инстанций не были бы произвольными и явно необоснованными (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Коммунистическая партия Российской Федерации и другие против Российской Федерации", §§ 116 - 117). Далее Европейский Суд приступит к анализу жалоб заявителей.
(iii) Были ли заявителями поданы жалобы на основе указаний на серьезные нарушения
289. Первый вопрос, который нужно задать, выдвинули ли заявители серьезную и обоснованную жалобу, вскрывающую очевидную неспособность властей провести свободные и справедливые выборы в своих избирательных округах (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гахраманли и другие против Азербайджана", § 73). Для того, чтобы ответить на этот вопрос, Европейский Суд рассмотрит доводы сторон в деле, статистические и иные данные.
(альфа) Обобщение относящихся к делу доводов сторон в деле
290. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что каждый заявитель представил достаточно подробную и согласованную информацию о предполагаемых нарушениях. Так, первые пять заявителей в разных качествах оспорили итоги выборов в ЗакС на 35 избирательных участках в Колпинском районе г. Санкт-Петербурга, избирательный округ N 19. Четверо заявителей, оспоривших итоги выборов в Государственную Думу, также предоставили соответствующую информацию в этом отношении (заявители со второго по пятого). Они предоставили копии протоколов результатов голосования по 21 избирательному участку, составленных и заверенных соответствующими УИК, которые они получили в качестве кандидатов от партии "Справедливая Россия" (первый заявитель, см. § 20 настоящего Постановления) или членов комиссии с правом решающего голоса соответствующей УИК (заявители со второго по пятого (см. §§ 29 - 34 настоящего Постановления)).
291. Жалоба шестого заявителя касается избирательного участка, на котором он был простым участником голосования, но получил копию "оригинального" документа от наблюдателя на этом избирательном участке (см. § 35 настоящего Постановления).
292. Девятый заявитель оспаривал официальные результаты голосования по 10 избирательным участкам избирательного округа N 17, и как кандидат от партии "Справедливая Россия" он получил от наблюдателей и члена комиссии с правом решающего голоса от этой партии копии "оригинальных" протоколов, составленных УИК (см. § 39 настоящего Постановления).
293. Десятая заявительница оспаривала официальные результаты голосования по 18 избирательным участкам избирательного округа N 33, и как кандидат от партии "Справедливая Россия" она получила от наблюдателей и члена комиссии с правом решающего голоса от этой партии копии "оригинальных" протоколов, составленных УИК (см. § 41 настоящего Постановления). Одиннадцатый заявитель, который оспаривал результаты голосования по 13 избирательным участкам избирательного округа N 15, находился в аналогичном положении (см. § 43 настоящего Постановления).
294. Европейский Суд отмечает, что, хотя многие утверждения заявителей оспариваются властями Российской Федерации, ряд важных утверждений подтверждается информацией, содержащейся в письменных доводах властей государства-ответчика и официальных документах. Отдавая себе отчет в ограничениях собственной функции установления фактов по такой категории дел (см. § 276 настоящего Постановления), Европейский Суд сфокусируется сначала на рассмотрении элементов, которые не оспариваются сторонами в деле.
(бета) Повторные подсчеты голосов избирателей
295. Сторонами в деле не оспаривалось, что голоса избирателей были повторно подсчитаны на многих избирательных участках после того, как первоначальный подсчет голосов избирателей был произведен УИК, и после того, как протоколы результатов голосования, надлежащим образом подписанные и заверенные соответствующими должностными лицами избирательных участков, были переданы в избирательную комиссию территориального уровня (см. §§ 158 - 167 настоящего Постановления).
296. Конкретнее, из вышеупомянутой таблицы, составленной властями государства-ответчика, следует, что проводились повторные подсчеты голосов избирателей, по крайней мере, на некоторых избирательных участках по выборам в ЗакС, результаты голосования в которых были оспорены каждым заявителем. Что касается первых пяти заявителей, жаловавшихся на общие и индивидуальные результаты голосования по избирательным участкам в избирательном округе N 19, из 21 избирательного участка, по которым они предоставили "оригинальные" протоколы, были проведены повторные подсчеты голосов избирателей на 14, включая избирательные участки, результаты голосования в которых были оспорены заявителями со второго по пятого (N 651, 652, 654 и 661). То же применимо к заявителям шестому (избирательный участок N 637 в избирательном округе N 18), девятому (повторные подсчеты голосов избирателей на восьми избирательных участках из 12 в избирательном округе N 17, результаты голосования в которых были оспорены), десятому (повторные подсчеты голосов избирателей на 11 избирательных участках, результаты голосования в которых были оспорены, избирательный округ N 33) и одиннадцатому (повторные подсчеты голосов избирателей на пяти избирательных участках, избирательный округ N 15). На выборах в Государственную Думу, итоги которых были оспорены заявителями со второго по пятого, были проведены повторные подсчеты голосов избирателей на трех избирательных участках (N 651, 652 и 654).
297. Из обобщенного документа, предоставленного властями Российской Федерации, усматривается, что из 99 избирательных участков, результаты голосования в которых были первоначально оспорены заявителями в настоящем деле, повторные подсчеты голосов избирателей были проведены почти в половине из них, а именно в 48 избирательных участках (45 по выборам в ЗакС и три по выборам в Государственную Думу). Повторные подсчеты голосов избирателей касались более 50 000 поданных избирателями голосов. Причины такого высокого уровня повторных подсчетов голосов избирателей были указаны властями в шаблонной и обобщенной манере, главным образом, как наличие "сомнений в правильности подсчета голосов избирателей и поступивших жалоб" (см. § 158 настоящего Постановления).
298. Европейский Суд отмечает аргумент властей Российской Федерации о том, что возможность повторных подсчетов голосов избирателей как таковая может иметь важное значение для обеспечения адекватного отражения намерений избирателей и предотвращения искажения результатов голосования, например, в результате ошибок и недостатков. Действительно, исключительное применение данной процедуры необязательно приводит к подозрению в совершении мошенничества в ходе проведения выборов, при этом основания для этого вывода четко обозначены, и они кажутся достаточно серьезными для того, чтобы поставить под сомнение результаты работы избирательной комиссии, хотя прозрачность и тщательное соблюдение процедуры сопровождают как процесс принятия решений, так и сам повторный подсчет голосов избирателей.
299. В настоящем деле Европейскому Суду трудно согласиться без какого-либо дополнительного объяснения с тем, что масштабы ошибок и недостатков почти на половине избирательных участков были таковы, что результаты голосования в них должны были быть объявлены недействительными вышестоящими избирательными комиссиями и оценены заново, с большими расхождениями между этими двумя подсчетами (см. § 167 настоящего Постановления). Повторный подсчет голосов избирателей в таком массовом масштабе сам по себе указывает на серьезную дисфункцию избирательной системы и способен вызвать сомнения в справедливости всего избирательного процесса. Европейский Суд отмечает в этом отношении, что Руководящие принципы Венецианской комиссии Совета Европы относительно выборов в пункте 3.2 предусматривают, что "подсчет голосов рекомендуется проводить на избирательных участках". В Пояснительном докладе к этому документу на с. 45 поясняется, что "этот механизм устраняет необходимость транспортировки урн для голосования и сопроводительных документов, тем самым снижая риск подмены" (см. § 196 настоящего Постановления). В том случае, если результат каждого пункта голосования впоследствии объявляется недействительным и заменяется новым, вся процедура голосования рискует оказаться скомпрометированной.
(гамма) Основания для повторных подсчетов голосов избирателей
300. В законодательстве Российской Федерации установлены основания для признания недействительности первоначальных протоколов результатов голосования и процедуры, которым надлежит следовать в случае повторного подсчета голосов избирателей (см. §§ 185 - 187 настоящего Постановления). Абстрактно трудно оценить, обеспечивают ли эти положения достаточные гарантии от возможных злоупотреблений. Так, может показаться, что причины для проведения подсчетов голосов избирателей сформулированы довольно широко и включают "ошибки или несоответствия" или даже просто сомнения в правильности протоколов результатов голосования (см. Федеральный закон "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", Федеральный закон "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" и аналогичные положения Закона "О выборах депутатов Законодательного Собрания Санкт-Петербурга"). Вместе с тем процесс принятия решений и повторные подсчеты голосов избирателей должны обладать теми же гарантиями прозрачности и открытости, как и при первоначальном подсчете голосов избирателей, и должны включать уведомление наделенных правом решающего голоса членов как участковых, так и соответствующих территориальных комиссий, обеспечение гарантий их присутствия, а также присутствия наблюдателей и других заинтересованных сторон, незамедлительное уведомление всех заинтересованных сторон об окончательных результатах голосования.
301. В настоящем деле часть утверждений заявителей касается именно отсутствия прозрачности и уведомления на уровне территориальных комиссий. Европейский Суд находит, что эти утверждения подкреплены рядом веских доводов, которые не оспариваются сторонами в деле. Так, решения территориальных комиссий признать недействительными протоколы избирательных участков формулировались одинаковым шаблонным образом и ссылались на общие неконкретизированные основания (см. § 154 настоящего Постановления). Подобная недостаточная аргументация затрудняет оценку того, существует ли реальная необходимость отменить результаты процесса, достигнутые на столь многих избирательных участках, и, в свою очередь, усиливает подозрение о нечестности выборов.
(дельта) Порядок и гарантии производства повторных подсчетов голосов избирателей
302. Что касается прозрачности и гарантий процесса, то из документов, предоставленных властями Российской Федерации, становится ясно, что в случаях, когда на территориальном уровне были приняты решения провести повторные подсчеты голосов избирателей, из пяти соответствующих ТИК (N 3, 4, 7, 21 и 27) представитель партии "Справедливая Россия" присутствовал при подсчете только в одной из них (N 21), как и представитель КПРФ (N 4), хотя другие члены комиссий присутствовали на всех мероприятиях, с одним исключением (см. § 155 настоящего Постановления). Это означает, что в тот момент, когда были приняты решения отменить первоначальные результаты голосования и провести новый подсчет голосов избирателей, в трех территориальных комиссиях из пяти не было представителей от партий, считающихся оппозиционными ("Справедливая Россия" и КПРФ), а в двух других количество представителей было неполным.
303. В тех случаях, когда повторные подсчеты голосов избирателей проводились УИК, члены комиссий от партий "Справедливая Россия" и КПРФ также систематически отсутствовали (см. § 156 настоящего Постановления). Это отразило проблему, отмеченную выше, в отношении ТИК, которые назначили и проводили повторные подсчеты голосов избирателей. Такое частое и широко распространенное отсутствие наблюдателей и членов комиссий с правом решающего голоса от оппозиционных партий на ключевой стадии определения результатов выборов способствует обоснованности утверждений заявителей о нечестности выборов.
304. Сторонами в деле не оспаривалось и то, что решения территориальных комиссий отменить результаты участковой избирательной комиссий и назначить новые подсчеты не были доведены до сведения тех заявителей, которые являлись членами соответствующих УИК, и они узнали об этих решениях только позже, уже при обжаловании.
305. В тех случаях, когда территориальные комиссии объявляли недействительными результаты участковой избирательной комиссии, они проводили повторные подсчеты голосов избирателей сами или предписывали УИК провести их. Из копий протоколов и документов, предоставленных властями государства-ответчика, следует, что из 48 избирательных участков, в которых были назначены повторные подсчеты голосов избирателей, в 26 территориальные комиссии провели повторные подсчеты голосов избирателей, а остальные повторные подсчеты были проведены УИК (см. §§ 158 - 167 настоящего Постановления). Что касается повторных подсчетов голосов избирателей, проведенных территориальными комиссиями, то в дополнение к факту отсутствия членов от партий "Справедливая Россия" и КПРФ в некоторых комиссиях (см. § 304 настоящего Постановления) Европейский Суд отмечает, что и другие элементы, которые не оспариваются сторонами в деле, вызывают дополнительные сомнения относительно приверженности властей довольно строгим требованиям законодательства Российской Федерации (см. §§ 185 - 187 настоящего Постановления).
306. Например, трудно понять, как скорость, с какой проводился повторный подсчет голосов избирателей в некоторых ТИК, сочеталась с объемом работы, которую им надо было проделать, и возможностью при этом выполнить все существующие процедурные требования. Как свидетельствуют протоколы результатов голосования, в ТИК N 7 повторные подсчеты голосов избирателей на трех избирательных участках (около 4 700 избирательных бюллетеней) были проделаны менее чем за один час, в ТИК N 21 повторные подсчеты голосов избирателей на 11 избирательных участках (более 11 300 избирательных бюллетеней) были проведены за 3 часа 45 минут, а в ТИК N 4 повторные подсчеты голосов избирателей на шести избирательных участках (около 6 600 избирательных бюллетеней) завершились в рекордный срок - 45 минут (см. §§ 160, 161 и 163 настоящего Постановления). Даже если согласиться с доводом властей государства-ответчика о том, что повторный подсчет голосов избирателей было легче проводить, чем первоначальный подсчет, поскольку избирательные бюллетени были собраны в пачки (предположительно, согласно отмеченным результатам голосования) (см. § 268 настоящего Постановления, in fine), подсчет все-таки должен был включать ручную проверку каждого отдельного бюллетеня для голосования с тем, чтобы достичь результатов, отличных от первоначальных.
(эпсилон) Результаты повторных подсчетов голосов избирателей
307. В случаях, в отношении которых власти государства-ответчика представляли информацию, обычно следовало, что в результате повторных подсчетов голосов избирателей дополнительные голоса избирателей получала партия "Единая Россия". На 23 избирательных участках, по которым власти Российской Федерации предоставили данные, повторные подсчеты голосов избирателей касались более 24 000 голосов, и в этой группе партия "Единая Россия" получила 5 155 голосов избирателей. Иными словами, стороны в деле не оспаривали, что в результате повторных подсчетов голосов избирателей более одной пятой от поданных избирателями голосов было перераспределено в пользу правящей партии. Те же самые документы свидетельствуют, что в результате подобных действий оппозиционные партии ("Справедливая Россия", КПРФ и "Яблоко") потеряли большое количество голосов избирателей (см. § 167 настоящего Постановления).
308. Европейский Суд отмечает, что власти государства-ответчика оспорили доказательственную ценность предоставленных заявителями "первоначальных протоколов результатов голосования", полученных от участковых избирательных комиссий после завершения подсчета голосов избирателей. Европейский Суд полагает, что данный вопрос лучше исследовать в следующем разделе, касающемся эффективного рассмотрения жалобы заявителей, поскольку власти уделили ему значительное внимание. Однако Европейский Суд отмечает, что общая оценка серьезности жалоб заявителей усиливается отсутствием надлежащих копий "первоначальных протоколов результатов голосования" в каждом случае, когда проводился повторный подсчет голосов избирателей, а также в связи с отсутствием информации о том, что с ними произошло, и неполной картиной результатов повторного подсчета голосов, представленных властями Российской Федерации.
(дзета) Доклад ОБСЕ
309. Наконец, Европейский Суд подчеркивает, что наблюдательная миссия ОБСЕ сообщила о недостатках и частых процессуальных нарушениях на стадии подсчета голосов избирателей и подготовки сводной таблицы результатов голосования. Наблюдательная миссия ОБСЕ оценила процесс подсчета голосов как "плохой или очень плохой" на каждом третьем наблюдавшемся ею избирательном участке. Среди прочих проблем наблюдатели ОБСЕ отметили частые нарушения процедуры, отсутствие прозрачности и плохую организацию работы (см. §§ 197 - 198 настоящего Постановления).
(эта) Вывод относительно серьезности заявленных недостатков
310. Резюмируя изложенное, Европейский Суд считает, что следующие элементы жалоб заявителей на нечестность выборов не оспаривались сторонами в деле: результаты голосования почти в половине избирательных участков по выборам в ЗакС, результаты голосования в которых были первоначально оспорены (и в трех из четырех по выборам в Государственную Думу, результаты голосования в которых также были оспорены), были объявлены недействительными территориальными комиссиями, и были назначены повторные подсчеты голосов избирателей. Эти решения формулировались в краткой и стереотипной форме, затрудняя оценку того, были ли они обоснованы. В большинстве случаев из состава ТИК, которые принимали решения о проведении повторных подсчетов голосов, исключались члены от обеих оппозиционных партий. Кроме того, не все члены соответствующих УИК уведомлялись о принимаемых решениях, поэтому они не участвовали в повторном подсчете голосов избирателей. При этом повторные подсчеты в территориальных комиссиях проводились за такие короткие промежутки времени, что возникали сомнения в их способности выполнить процедурные требования законодательства Российской Федерации. Члены оппозиционных партий систематически отсутствовали при повторном подсчете голосов избирателей как на уровне территориальных комиссий, так и на уровне избирательных участков. В результате повторных подсчетов голосов избирателей правящая партия в большинстве случаев получала дополнительные голоса избирателей, а оппозиционные партии теряли. Вместе с тем утверждения заявителей косвенно поддерживаются мнением независимой и достойной доверия международной наблюдательной миссии, которая определила подсчет голосов избирателей и подготовку сводной таблицы результатов голосования как наиболее проблематичную стадию выборов.
311. Учитывая вышеизложенные доказательства, Европейский Суд считает, что заявители представили как внутригосударственным органам, так и в Европейский Суд доказуемую жалобу о том, что честность выборов была серьезно умалена процедурой повторного подсчета голосов избирателей. Такое нарушение способно привести к грубейшим искажениям волеизъявления избирателей на каждом избирательном участке, результаты голосования в котором были оспорены заявителями. Европейский Суд далее проанализирует, были ли жалобы заявителей надлежащим образом рассмотрены на внутригосударственном уровне.
(iv) Вопрос об эффективном рассмотрении жалоб заявителей
312. Как отмечено выше, заявители выдвинули доказуемую жалобу, утверждая, что честность выборов в ЗакС г. Санкт-Петербурга (и в Государственную Думу в соответствующих случаях) на упоминавшихся избирательных участках была серьезно умалена в такой степени, что привела к грубейшим искажениям волеизъявления избирателей. В частности, повторный подсчет голосов избирателей породил серьезные сомнения о соответствии этой процедуры действующему законодательству Российской Федерации, включая гарантии прозрачности, открытости и равного участия в процессе всех политических субъектов. Эта жалоба была представлена российским властям. Заявители использовали все средства правовой защиты, доступные согласно законодательству Российской Федерации и считающиеся властями государства-ответчика эффективными и доступными. Европейский Суд уже решил, что ввиду доводов сторон вопрос об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты должен быть объединен с рассмотрением дела по существу (см. § 237 настоящего Постановления). Европейский Суд приступит к изучению вопроса о том, добились ли заявители в любой из использованных ими процедур адекватного и эффективного рассмотрения независимыми инстанциями своих жалоб на серьезные недостатки в работе избирательных комиссий.
(альфа) Избирательные комиссии
313. Европейский Суд начнет рассмотрение с анализа процедуры в избирательных комиссиях. В соответствии с законодательством вышестоящие избирательные комиссии имеют право рассматривать жалобы на решения нижестоящих комиссий. Для данной процедуры предусмотрены важные процессуальные гарантии, такие как право подателя жалобы быть уведомленным о рассмотрении своей жалобы и присутствовать при этом. Вышестоящие избирательные комиссии вправе отменять решения нижестоящих избирательных комиссий и назначать проведение новых подсчетов голосов избирателей, но только в короткий промежуток времени, предшествующий официальному утверждению результатов выборов (см. §§ 189 - 190 настоящего Постановления).
314. В настоящем деле заявители со второго по четвертого подали административные жалобы в городскую избирательную комиссию 6 декабря 2011 г., как только были объявлены итоги выборов (см. §§ 48 - 58 настоящего Постановления). Каждый из трех заявителей в качестве члена комиссии с правом решающего голоса УИК жаловался на объявленные результаты голосования на соответствующих избирательных участках, а именно N 651, 652 и 654. В своих жалобах они настаивали на том, что результаты голосования, объявленные городской комиссией, отличались от результатов, указанных в копиях протоколов результатов голосования, полученных ими по завершении подсчета голосов. Третий заявитель, кроме того, утверждал, что результаты голосования по избирательному участку N 651 были объявлены до того, как председатель участковой избирательной комиссии передал протокол с результатами голосования по своему участку в территориальную комиссию и предоставил запись телефонного разговора в подтверждение данного факта.
315. Документы, предоставленные сторонами в деле, свидетельствуют, что городская избирательная комиссия не рассматривала жалобы заявителей по существу, и после их поступления они были переправлены в органы прокуратуры. 12 декабря 2011 г. итоги выборов по г. Санкт-Петербургу были официально утверждены городской избирательной комиссией, делая невозможным дальнейшее обжалование в избирательные комиссии. Заявители обжаловали действия городской комиссии в Октябрьский районный суд, который в отдельных, но сходных решениях подтвердил, что рассмотрение жалобы относится к компетенции прокуратуры (см. §§ 56 и 59 настоящего Постановления). При таких обстоятельствах Европейский Суд считает, что жалобы в вышестоящую избирательную комиссию оказались неэффективными, поскольку этот орган отказался рассматривать жалобы по существу, и данное решение было поддержано судами.
(бета) Уголовное расследование
316. Как указано в предыдущих параграфах настоящего Постановления, жалобы, поданные вторым, третьим и четвертым заявителями в городскую избирательную комиссию, были сочтены ею как указывающие на признаки уголовно наказуемого деяния и поэтому были направлены в прокуратуру. Эти трое заявителей также подали отдельные жалобы в Следственный комитет: вторая заявительница - 5 декабря 2011 г., а третий и четвертый заявители - 6 декабря 2011 г. (см. §§ 64, 67 настоящего Постановления). Жалоба первого заявителя на предполагаемую фальсификацию на избирательном участке N 646 была подана им в Колпинскую районную прокуратуру 20 декабря 2011 г. (см. § 60 настоящего Постановления). Также в декабре 2011 года шестой заявитель обратился с жалобой в Следственный отдел по Колпинскому району Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по г. Санкт-Петербургу (см. § 71 настоящего Постановления). Таким образом, правоохранительные органы были поставлены в известность о существе жалоб заявителей незамедлительно после выборов. Жалоба третьего заявителя была особенно детализирована: он утверждал, что результаты голосования на избирательном участке N 651, которые отличались от результатов, содержавшихся в протоколе "оригинальных" результатов, были объявлены до их передачи в территориальную комиссию. Другие заявители сообщили меньше деталей, но также указали, что разница в цифрах, полученных после завершения подсчета голосов в пяти соответствующих УИК (N 637, 646, 651, 652 и 654), и результатов голосования, объявленных ТИК N 21 5 декабря 2011 г., свидетельствовала о фальсификации на выборах.
317. Как подтверждено судебными решениями и иными документами, подсчеты голосов избирателей, проведенные шестью УИК, были объявлены недействительными территориальной комиссией самое позднее 5 декабря 2011 г., и был назначен повторный подсчет голосов. Правоохранительные органы сочли, что жалобы заявителей, указывавшие на разницу в результатах голосования, относились к итогам выборов, и предложили им обжаловать эти результаты в компетентных судах. В тех случаях, когда эта процедура ранее уже использовалась, власти ссылались на судебные решения, чтобы отклонить утверждения как необоснованные (см. §§ 70 и 74 настоящего Постановления). Проверки, выполненные органами прокуратуры и Следственного комитета, привели к заключению, что, поскольку итоги выборов утверждены избирательными комиссиями и подтверждены компетентными судами, то отсутствовали признаки уголовно наказуемых деяний (см. §§ 61 - 63, 66, 70 и 74 настоящего Постановления). По-видимому, не предпринималось каких-либо независимых действий, чтобы проверить утверждения заявителей: никого не допрашивали, не проверялись дополнительные документы или информация. Судя по решению следователя об отказе в возбуждении уголовного расследования, представляется, что в какой-то момент рассматривалась возможность проведения графологической экспертизы, однако, похоже, она не назначалась и не проводилась (см. § 62 настоящего Постановления).
318. Обобщая вышеизложенное, следует отметить, что органы прокуратуры и Следственного комитета не обнаружили причин предпринимать какие-либо процессуальные меры с целью проверить утверждения о фальсификации в шести соответствующих избирательных участках и не начинали уголовного расследования. Никто из заявителей не был признан потерпевшим по делу, поэтому у них было недостаточно возможности повлиять на дело. По мнению правоохранительных органов, жалобы заявителей должны быть поданы в суды, компетентные рассматривать жалобы на процедурные решения, принимаемые соответствующей избирательной комиссией, которая утверждала результаты повторного подсчета голосов избирателей без каких-либо возражений. Сложно представить, как заявители могли преодолеть эту презумпцию при отсутствии каких-либо действий со стороны следователей.
319. Власти Российской Федерации дополнили свой довод относительно эффективности уголовного судопроизводства по делам о предполагаемой фальсификации на выборах ссылкой на ряд обвинительных приговоров, вынесенных судами в разных регионах страны и по разным категориям выборов (см. § 193 настоящего Постановления). Разумеется, бесспорно, что государство в принципе вправе расследовать, привлекать к уголовной ответственности и отдавать под суд виновных в нарушении правил проведения выборов. Однако Европейский Суд не убежден в том, что приведенные примеры напрямую относятся к выводу, что в настоящем деле расследование было неэффективным. Во-первых, Европейский Суд отмечает, что участие подателей жалоб в подобных делах не является обязательным, а характер этих преступлений таков, что данные дела могут рассматриваться и без участия (или с небольшим участием) потерпевших. Во-вторых, тесно связана с указанным выше особая роль органов расследования, которые должны предпринимать меры для устранения нарушений организации демократического процесса как такового, что необязательно связано с правом определенного лица. В-третьих, ни один из примеров не приводит ситуации, в которой заявители оспаривали результаты повторного подсчета, презюмируемого действительным избирательными комиссиями, как в рассматриваемом деле.
320. Поскольку власти Российской Федерации утверждали, что заявители не обжаловали решения не возбуждать уголовное дело, власти государства-ответчика, по-видимому, имели в виду, что уголовное расследование является средством правовой защиты, которое подлежит исчерпанию. Однако как органы прокуратуры, так и Следственный комитет последовательно сообщали заявителям, что такие жалобы должны подаваться в суды, поэтому представляется разумным со стороны заявителей предполагать то же самое.
321. На основании вышеизложенной оценки Европейский Суд отклоняет возражение властей государства-ответчика о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты ввиду того, что они не обжаловали решения об отказе в возбуждении уголовных дел. Европейский Суд также заключает, что эта процедура не обеспечивала возможность эффективной оценки обстоятельств, при которых проводился повторный подсчет голосов избирателей.
(гамма) Проверка в судебном порядке
322. Суды Российской Федерации нескольких уровней рассматривали предполагаемые нарушения, связанные с повторными подсчетами голосов избирателей. Стороны в деле разошлись во мнении относительно того, добились ли заявители от судов адекватного и эффективного рассмотрения своих утверждений. В контексте установления фактических обстоятельств, образующих предполагаемое нарушение статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, Европейский Суд считает, что прежде всего он должен убедиться в том, что судебная проверка не была произвольной или явно несправедливой (см. § 288 настоящего Постановления, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Коммунистическая партия Российской Федерации и другие против Российской Федерации", §§ 116 - 117).
323. Обращаясь к ситуации заявителей, их контакты с судами можно обобщить следующим образом. Во-первых, судебное толкование законодательства Российской Федерации в соответствующее время не наделяло индивидуальных избирателей правом оспаривать итоги выборов (см. §§ 75 - 79 настоящего Постановления). В результате заявителям, которые жаловались исключительно в качестве избирателей, не была гарантирована судебная проверка итогов выборов, хотя практика внутригосударственных судов в этом отношении, по-видимому, и не была единообразной (см. § 116 настоящего Постановления). Конституционный Суд Российской Федерации решил, что судебное толкование, которое исключало индивидуальных избирателей из круга субъектов, управомоченных оспаривать итоги выборов, противоречило Конституции Российской Федерации, и рекомендовал внести законодательные изменения (см. §§ 80 - 88 настоящего Постановления). Это пространно мотивированное Постановление Конституционного Суда предоставило возможность для судебной проверки жалоб будущих избирателей, но не затронуло итоги выборов, проведенных в декабре 2011 года, на которые жаловались заявители.
324. Санкт-Петербургский городской суд отказался рассматривать по существу жалобы, поданные индивидуальными заявителями на решение избирательной комиссии г. Санкт-Петербурга на выборах как в Государственную Думу, так и в ЗакС (заявители с первого по шестого). В ряде процессуальных решений все из них были оставлены без изменения апелляционной инстанцией, Санкт-Петербургский городской суд заключил по существу, что данный вопрос ему неподведомственен, поскольку результаты голосования, зафиксированные участковыми избирательными комиссиями, были проверены и установлены территориальной комиссией, и у городской избирательной комиссии не было даже копий протоколов голосования (см. §§ 98 и 106 настоящего Постановления).
325. Санкт-Петербургский городской суд рассмотрел жалобу, поданную одной заинтересованной политической партией, "Справедливой Россией", на результаты голосования в нескольких избирательных округах на выборах в ЗакС, включая результаты, оспоренные заявителями (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации указали, что в тех случаях, когда жалобы подавались партией "Справедливая Россия", а не индивидуальными заявителями, эти дела не засчитывались в число исчерпанных средств правовой защиты (см. § 218 настоящего Постановления). Однако учитывая неопределенность в вопросе доступа индивидуальных избирателей к судебной проверке, заявителей нельзя упрекать в том, что они полагались на результаты производства, возбужденного партией "Справедливая Россия".
326. Европейский Суд находит, что производство, возбужденное партией "Справедливая Россия" в Санкт-Петербургском городском суде, могло бы быть центральным при рассмотрении утверждений о масштабных нарушениях избирательного законодательства, как они были выдвинуты всеми заявителями. Если жалобу заявителей можно считать образцом, то почти половина результатов голосования на 99 избирательных участках, первоначально оспоренных ими, подлежала повторному подсчету. Европейский Суд заключил выше, что повторный подсчет голосов избирателей, проводившийся на такой массовой основе, сам по себе порождает сомнения в честности избирательного процесса (см. § 299 настоящего Постановления). Повторные подсчеты сопровождались рядом серьезных, повторяющихся и необъяснимых процессуальных недостатков, таких как неясные основания для повторных подсчетов голосов избирателей, систематическое неуведомление представителей "оппозиционных" партий и необеспечение их явки в комиссии, назначающие и проводящие повторные подсчеты, и сомнительные условия их проведения. Санкт-Петербургский городской суд, по-видимому, был наилучшим образом подготовлен для того, чтобы провести проверку этих повторяющихся и схожих утверждений, относящихся более чем к нескольким избирательным округам, и обеспечить независимую и беспристрастную оценку обоснованных жалоб.
327. Однако Санкт-Петербургский городской суд ограничил свое рассмотрение жалоб проверкой процессуальных аспектов разбирательства в городской избирательной комиссии жалоб, представленных ей ранее. Как следует из решения указанного суда, единственный вопрос, которому он уделил важное значение, состоял в том, известила ли надлежащим образом городская избирательная комиссия представителей партий о слушании, и имели ли они возможность явиться на него. Убедившись, что данная процедура не была серьезно нарушена, Санкт-Петербургский городской суд пришел к выводу, что городская избирательная комиссия действовала правильно, отклонив жалобы. Это заключение позволило Санкт-Петербургскому городскому суду, а затем и Верховному Суду Российской Федерации избежать рассмотрения жалоб по существу на процессуальные нарушения и причины, которые могли бы объяснить разницу между результатами голосования в десятках участковых избирательных комиссий и окончательными цифрами (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления).
328. Процессуально данный подход не соответствует положениям законодательства Российской Федерации, которое наделяет судей независимыми и широкими полномочиями контролировать итоги выборов по жалобам наделенных соответствующими правами субъектов (см. §§ 188 и 190 настоящего Постановления). Избирательные комиссии проверяют жалобы в довольно краткий период, только до официального утверждения итогов выборов (см. § 189 настоящего Постановления). Это предопределяет существование ограничений на процедуру, в ходе которой решения надо выносить оперативно, а масштабы проверки жалоб неизбежно ограничены. Вместе с тем суды не связаны решениями избирательных комиссий и могут отменять их решения о результатах голосования и итогах выборов, если утверждаемые в жалобе нарушения настолько серьезны, что могут поставить под сомнение надлежащее отражение волеизъявления избирателей. Следовательно, представляется удивительным, что в деле, связанном с серьезными, распространенными и документированными утверждениями, обращенными к самой сердцевине доверия к избирательной системе, суды ограничились проверкой процессуальных аспектов рассмотрения городской комиссией жалоб, касающихся этого же вопроса. По сути заявителям, включая заявителей, жалобы которых на результаты голосования на их избирательных участках по выборам в ЗакС регулировались этой процедурой, было отказано в рассмотрении сути их жалоб компетентной и независимой инстанцией. Данный итог представляется произвольным и явно необоснованным.
329. Ввиду подхода, избранного Санкт-Петербургским городским судом в своем решении от 27 февраля 2012 г., с которым позже согласился Верховный Суд Российской Федерации, неудивительно, что дела, возбужденные индивидуальными заявителями и СР в районных судах, оказались безуспешны. Анализ судов был в основном сведен к чисто формальным вопросам, главным образом, отвечали ли копии протоколов результатов голосования, полученные от участковых избирательных комиссий по окончании подсчета голосов избирателей, многочисленным требованиям по оформлению, предъявляемым к таким документам. Суды регулярно отклоняли документы, заверенные подписями компетентных должностных лиц УИК и печатями, как недействительные доказательства по незначительным причинам, например, неуказание порядкового номера документа, с которого делалась копия, отсутствие указания адреса участковой избирательной комиссии или надписи, что это был подлинный экземпляр (см. §§ 118, 134, 143, 147 настоящего Постановления). Европейский Суд не отрицает важность приверженности процессуальным нормам в вопросах организации выборов и регистрации результатов голосования. В то же время внутригосударственные суды имеют в своем распоряжении иные средства установления аутентичности документов и обеспечения рассмотрения жалоб по существу даже в тех случаях, когда определенные документы могут поднять вопросы относительно их аутентичности. Центральный вопрос жалоб касался причин и процессуальных гарантий повторных подсчетов голосов избирателей, а также результатов голосования в ущерб партии "Справедливая Россия" и в пользу партии "Единая Россия". Эти аспекты не были рассмотрены районными судами, которые регулярно ссылались на официальное утверждение окончательных результатов голосования избирательными комиссиями как на главную причину отклонения утверждений заявителей как необоснованных (см., например, §§ 120 и 136 настоящего Постановления).
330. Представляется, что очень редко суды считали, что необходимо вызвать дополнительных свидетелей с целью выяснения причин и условий повторного подсчета результатов голосования на выборах. Так, в производстве по делу, касавшемуся 54 избирательных участков в избирательных округах N 18 и 19 (те же избирательные участки, результаты голосования избирателей в которых были оспорены заявителями с первого по шестого) Колпинский районный суд вызвал ряд должностных лиц и наблюдателей из соответствующих УИК. Эти свидетели подтвердили утверждения заявителя о расхождениях в цифрах, полученных от участковых избирательных комиссий, и официальных результатов голосования, о систематическом неуведомлении должностных лиц избирательных участков о решениях провести повторный подсчет результатов голосования и о том факте, что они не имели возможности присутствовать при повторном подсчете результатов голосования (см. § 118 настоящего Постановления).
331. Свидетельство одного члена ТИК N 21, которая назначила и провела повторный подсчет результатов голосования, ясно указывало на то, что, по крайней мере, некоторые положения законодательства Российской Федерации, применимого к этой процедуре, не были соблюдены: причины для назначения повторного подсчета результатов голосования не были четко изложены, лица, имеющие право присутствовать при повторном подсчете результатов голосования, не были о нем проинформированы, подсчет проходил в другом помещении, свободный вход в которое был закрыт для наблюдателей и других официальных лиц (см. §§ 137 и 138 настоящего Постановления). Та же свидетельница сообщила, что повторный подсчет голосов избирателей проводился двумя лицами, ею самою и заместителем председателя ТИК, в подвальном помещении, где не было мебели, кроме двух стульев, и где хранились все избирательные бюллетени, депонированные в ТИК. В то же время в протоколе результатов голосования, составленном ТИК N 21, указывалось, что повторный подсчет более 11 300 голосов избирателей в избирательном округе N 19 был проведен всего за 3 часа 45 минут (см. § 162 настоящего Постановления). Помимо прочего, очень трудно соотнести такие примитивные условия труда для повторного подсчета голосов с той скоростью, с которой он был осуществлен. Однако даже эти весомые доказательства в пользу утверждения о серьезных нарушениях процедуры не привели Колпинский районный суд или Санкт-Петербургский городской суд в порядке апелляции к тому, чтобы оспаривать законность результатов голосования.
332. В остальных делах, возбужденных различными субъектами в районных судах (см. раздел H "Обстоятельств дела"), как и в описанных выше процедурах, суды систематически не устанавливали и не принимали дополнительные доказательства для того, чтобы развеять сомнения в подлинности "оригинальных" протоколов результатов голосования, отказывались вызывать свидетелей, предложенных заявителями, и ограничивались одобрением итогов выборов, как они были объявлены избирательными комиссиями. Примеры судебных решений, вынесенных в других районных судах г. Санкт-Петербурга после подачи схожих жалобы (см. § 192 настоящего Постановления), явно указывают на существование практики в отношении этих выборов, согласно которой такие жалобы, как бы распространены и хорошо документированы они ни были, отклонялись судами по чисто формальным основаниям.
333. В заключение следует отметить, что жалобы о предполагаемых нарушениях на выборах в ЗакС и Государственную Думу в связи с процедурой повторного подсчета голосов и последующих результатов на соответствующих избирательных участках были надлежащим образом представлены в судах заявителями в их личном качестве как избирателей, членов избирательных комиссий и кандидатов на выборах, и отделениями политических партий. Согласно как федеральному, так и региональному законодательству суды были правомочны осуществлять независимые и эффективные оценки утверждений о нарушениях права на честные и свободные выборы. Как правило, внутригосударственные суды воздерживались от изучения сути дела, ограничивая свой анализ незначительными вопросами, связанными с формальностями, и игнорируя доказательства, указывавшие на серьезные и широко распространенные нарушения процедуры и требований прозрачности. Фактически они одобряли решения избирательных комиссий, не рассматривая по существу причины жалоб.
334. Ввиду вышеизложенного Европейский Суд считает, что возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания некоторыми заявителями внутригосударственных средств правовой защиты из-за того, что они не добивались судебной проверки своих жалоб, должно быть отклонено. Европейский Суд также считает, что внутригосударственные суды не обеспечили наличие процедуры, с помощью которой могло быть соблюдено требование о предоставлении достаточных гарантий против произвола при рассмотрении доказуемого утверждения о серьезных нарушениях избирательных прав.
(v) Заключение
335. Европейский Суд подтверждает, что право индивидуальных избирателей обжаловать результаты голосования может быть разумно ограничено в законодательстве страны. Тем не менее в тех случаях, когда серьезные недостатки в процессе подсчета и подготовки сводной таблицы результатов голосования избирателей могут привести к грубым искажениям волеизъявления избирателей, такие жалобы должны быть эффективно рассмотрены органами власти государства. Неспособность обеспечить эффективное рассмотрение подобных жалоб являлось бы нарушением права на свободные выборы, гарантированного статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, в его активном и пассивном аспектах.
336. Заявители в настоящем деле выдвинули доказуемое утверждение о том, что честность выборов как в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга, так в Государственную Думу на соответствующих избирательных участках была серьезно скомпрометирована процедурой повторного подсчета голосов избирателей. В частности, масштаб повторного подсчета, неясные причины назначения для его проведения, отсутствие прозрачности и нарушения процессуальных гарантий при его проведении, а также результаты повторных подсчетов голосов избирателей, по итогам которых правящая партия получила большое количество дополнительных голосов избирателей, весьма серьезно подтверждают подозрение в несправедливости выборов. Эта жалоба направлялась в различные органы государственной власти, которые хотя бы потенциально могли считаться эффективными и доступными средствами правовой защиты. В частности, суды управомочены рассматривать жалобы участников избирательного процесса, получать и изучать относящиеся к делу доказательства и, если недостатки в избирательном процессе являются достаточно серьезными, отменять решения соответствующих избирательных комиссий. Однако ни одно из средств, к которым прибегли заявители, не обеспечило им рассмотрение их жалоб, что могло бы предоставить им достаточные гарантии против произвола.
337. Соответственно, по делу было допущено нарушение статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции в отношении каждого заявителя, что касается того, что заявителям было отказано в эффективном рассмотрении их жалоб на серьезные недостатки в процедуре повторного подсчета голосов избирателей.
338. С учетом данного вывода Европейский Суд заключает, что отсутствует необходимость отдельно рассматривать оставшиеся жалобы заявителей в соответствии со статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции.
II. Предполагаемое нарушение статьи 34 Конвенции
339. Двое заявителей жаловались на воспрепятствование их праву на обращение в Европейский Суд с индивидуальной жалобой, которое предусмотрено в статье 34 Конвенции:
"Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права".
340. 27 октября 2014 г. первый заявитель через представительницу Напару информировал Европейский Суд о том, что ему позвонили и пригласили на встречу со следователем в Главном следственном управлении Следственного комитета Российской Федерации по г. Санкт-Петербургу. Он воспринял данное приглашение как связанное с его жалобой, поданной в Европейский Суд, и направленное на то, чтобы разубедить его продолжать производство по ней. На встречу он не пошел.
341. В феврале 2015 года Напара информировала Европейский Суд о том, что в сентябре 2014 года вторая заявительница, Андронова, не получила надлежащую медицинскую помощь в г. Санкт-Петербурге, что могло быть связано с ее жалобой в Европейский Суд.
342. Власти Российской Федерации указали, что только первый заявитель, Давыдов, прямо уведомил Европейский Суд о своем контакте со следователем. Власти государства-ответчика далее утверждали, что этот заявитель имел возможность пользоваться своим правом на обращение в Европейский Суд с индивидуальной жалобой без каких-либо препятствий. Он проигнорировал приглашение, и следователь, собрав достаточно информации другим способом, вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, действуя по просьбе председателя ЦИК (см. §§ 169 - 172 настоящего Постановления).
343. Европейский Суд соглашается с тем, что только первый заявитель направил подтвержденную жалобу на воспрепятствование своему праву на обращение в Европейский Суд с индивидуальной жалобой. Утверждения второй заявительницы, по-видимому, не поднимают явных вопросов по статье 34 Конвенции, поэтому должны быть отклонены.
344. В отношении контакта следователя с первым заявителем, факт которого не оспаривался сторонами, Европейский Суд подтверждает, что заявители должны иметь возможность общаться свободно с Европейским Судом, не подвергаясь никакой форме давления со стороны властей, чтобы отозвать или изменить свои жалобы. Выражение "никакой форме давления" должно пониматься не только как прямое принуждение или вопиющие акты запугивания заявителей или их юридических представителей, но также как и другие ненадлежащие непрямые акты или случаи контакта, направленного на то, чтобы разубедить заявителей продолжать пользоваться конвенционным средством правовой защиты, или имеющие "сдерживающий эффект" по отношению к реализации права заявителей и их представителей на обращение в Европейский Суд с индивидуальной жалобой (см. Постановление Европейского Суда по делу "Федотова против Российской Федерации" (Fedotova v. Russia) от 13 апреля 2006 г., жалоба N 73225/01 <1>, § 48, Постановление Европейского Суда по делу "Меченков против Российской Федерации" (Mechenkov v. Russia) от 7 февраля 2008 г., жалоба N 35421/05, § 116, а также Постановление Европейского Суда по делу "Ефименко против Российской Федерации" (Yefimenko v. Russia) от 12 февраля 2013 г., жалоба N 152/04 <2>, § 164). В то же время статья 34 Конвенции не препятствует государству принимать меры для улучшения ситуации заявителя, или даже решить проблему, лежащую в основе дела в Страсбургском суде (см. Постановление Европейского Суда по делу "Владимир Соколов против Российской Федерации" (Vladimir Sokolov v. Russia) от 29 марта 2011 г., жалоба N 31242/05 <3>, § 81).
--------------------------------
<1> См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2007. N 2 (примеч. редактора).
<2> См.: там же. 2014. N 1 (примеч. редактора).
<3> См.: там же. 2012. N 4 (примеч. редактора).
345. Европейский Суд подтверждает, что проверка была возбуждена по просьбе главы ЦИК для анализа подлинности документов, на которые ссылались заявители как во внутригосударственном разбирательстве, так и в Европейском Суде. Однако представляется, что государственные должностные лица не пытались уговорить заявителя, непосредственно или косвенно, отозвать свою жалобу, или что факт вызова в связи с этим в Следственный комитет сам по себе равносилен нарушению права на обращение в Европейский Суд с индивидуальной жалобой.
346. Стороны в деле согласны в том, что первый заявитель проигнорировал вызов и что соответствующая жалоба была в итоге отклонена ввиду отсутствия доказательств совершения какого-либо преступления. При таких обстоятельствах отсутствуют достаточные фактические основания, позволяющие Европейскому Суду сделать вывод, что на первого заявителя оказывалось какое-либо необоснованное давление или принуждение в любой форме в результате рассмотрения дела Европейским Судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Алпату Исраилова против Российской Федерации" (Alpatu Israilova v. Russia) от 14 марта 2013 г., жалоба N 15438/05 <1>, §§ 95 - 98, и Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09 <2>, § 40).
--------------------------------
<1> См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 4 (примеч. редактора).
<2> См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).
347. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд считает, что власти государства-ответчика выполнили свои обязательства по статье 34 Конвенции в отношении первых двух заявителей.
III. Применение статьи 41 Конвенции
348. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
A. Ущерб
349. Четверо заявителей (Давыдов, Беляков, Трусканов и Пушкарева) требовали выплаты 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда. Другие заявители не представили каких-либо требований о компенсации ущерба.
350. Власти Российской Федерации считали требуемые суммы чрезмерными.
351. Европейский Суд согласен, что заявители являются жертвами нарушения права на свободные выборы и что такой вывод может привести к взысканию в пользу заявителей компенсации морального вреда. Европейский Суд присуждает указанным четверым заявителям по 7 500 евро каждому в качестве компенсации морального вреда.
B. Судебные расходы и издержки
352. Шестеро заявителей требовали выплаты 8 000 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных при разбирательстве дела в Европейском Суде. Они указали, что Напара потратила 50 подлежащих оплате часов на работу с делом (по ставке 100 евро в час), Москаленко потратила 25 подлежащих оплате часов на работу с делом (по ставке 150 евро в час).
353. Власти Российской Федерации подчеркнули, что у заявителей не было письменного договора со своими представителями, что делает их требования необоснованными.
354. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение судебных расходов и издержек, лишь если было доказано, что они были фактически понесены, были необходимы и не превышали разумных пределов. Отсутствие письменного договора об адвокатском вознаграждении не исключает существование договорного обязательства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Фадеева против Российской Федерации" (Fadeyeva v. Russia), жалоба N 55723/00 <3>, § 147, ECHR 2005-IV). Европейский Суд отмечает, что Москаленко и Напара представляли интересы заявителей на протяжении всего производства по делу в Европейском Суде, в частности, они представили их жалобы и письменные замечания от их имени. Учитывая имеющиеся в его распоряжении документы, а также вышеизложенные критерии, Европейский Суд считает обоснованным присудить 8 000 евро, как того требовали заявители (5 000 евро Напаре и 3 000 евро Москаленко), плюс сумму любого налога, который может быть взыскан с заявителей. Взысканные суммы выплачиваются напрямую на банковские счета представителей, как просили заявители.
--------------------------------
<3> См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2006. N 3 (примеч. редактора).
C. Процентная ставка при просрочке платежей
355. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.
НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) решил исключить седьмого и восьмого заявителей (Якушенко и Паялина) из списка заявителей в настоящем деле (см. Приложение);
2) объявил жалобы оставшихся девяти заявителей со ссылкой на статью 3 Протокола N 1 к Конвенции приемлемой для рассмотрения по существу;
3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции в отношении этих девяти заявителей;
4) постановил, что отсутствует необходимость рассматривать отдельно жалобу со ссылкой на статью 13 Конвенции;
5) постановил, что государство-ответчик выполнило свои обязательства по статье 34 Конвенции в отношении первых двух заявителей;
6) постановил, что:
(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям следующие суммы с переводом их в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на дату выплаты:
(i) Давыдову, Белякову, Трусканову и Пушкаревой 7 500 евро (семь тысяч пятьсот евро) каждому плюс сумму любого налога, подлежащего взысканию с них, в качестве компенсации морального вреда;
(ii) 8 000 евро (восемь тысяч евро) плюс сумму любого налога, подлежащего взысканию с заявителей, в качестве возмещения судебных расходов и издержек. Эта сумма должна быть перечислена непосредственно на банковские счета представителей, как указано в § 354 настоящего Постановления;
(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента
7) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 30 мая 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель
Палаты Суда
ХЕЛЕНА ЯДЕРБЛОМ
Секретарь Секции Суда
СТИВЕН ФИЛЛИПС
Приложение
СВЕДЕНИЯ О ЗАЯВИТЕЛЯХ
N
п/п
|
Заявитель(-ница), год рождения
|
Дата подачи/отзыва жалобы
|
Представительницы, дата подписания доверенности
|
В каком качестве участвовал в выборах, соответствующие территориальные/участковые избирательные комиссии
|
Предмет
жалобы
|
1
|
Андрей
Владимирович
Давыдов,
1987
|
08.12.2011
|
Москаленко (08.12.2011),
Напара
(08.12.2011, 31.03.2014)
|
Кандидат в ЗакС г. Санкт-Петербурга по списку партии "Справедливая Россия". Жаловался на результаты голосования в избирательном округе N 19 (Колпинский район) г. Санкт-Петербурга, оспаривал результаты голосования в 21 избирательном участке: N 638, 639, 641 - 644, 646, 648, 649, 651 - 654, 657, 661, 662, 664 - 668
|
Право быть избранным в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга
|
2
|
Ольга
Олеговна
Андронова,
1953
|
Москаленко (09.12.2011), Напара (09.12.2011)
|
Избиратель и член комиссии с правом решающего голоса УИК N 652 (от партии "Справедливая Россия") в Колпинском районе, избирательный округ N 19
|
Право голосовать на выборах в ЗакС г. Санкт-Петербурга и в Государственную Думу
| |
3
|
Алексей
Викторович
Андронов,
1986
|
Москаленко (09.12.2011), Напара (09.12.2011)
|
Избиратель и член комиссии с правом решающего голоса (от партии "Справедливая Россия") УИК N 651 в Колпинском районе, избирательный округ N 19
| ||
4
|
Татьяна
Алексеевна
Николаева,
1988
|
Москаленко (без даты),
Напара (без даты)
|
Избиратель и член комиссии с правом решающего голоса (от партии "Справедливая Россия") УИК N 654 в Колпинском районе, избирательный округ N 19
| ||
5
|
Евгений
Петрович
Сизенов,
1972
|
Москаленко (без даты),
Напара (31.03.2014)
|
Избиратель и член комиссии с правом решающего голоса ("Яблоко") УИКа N 661 в Колпинском районе, избирательный округ N 19
| ||
6.
|
Беляков Владимир Геннадьевич, 1948
|
15.03.2012
|
Москаленко (27.01.2012);
Напара (27.01.2012, 02.04.2014)
|
Избиратель на избирательном участке N 637 в Колпинском районе, избирательный округ N 18
|
Право голосовать
на выборах в ЗакС г. Санкт-Петербурга
|
7
|
Сергей Васильевич Якушенко, 1954
|
15.03.2012
Напара
04.04.2014 уведомила Европейский
Суд о ходатайстве заявителя отозвать свою жалобу
|
Москаленко (16.01.2012)
|
Избиратель на избирательном участке N 623 в Колпинском районе, избирательный округ N 18
| |
8
|
Николай Львович Паялин, 1968
|
15.03.2012
Заявитель 12.05.2014 подписал ходатайство об отзыве своей жалобы
по личным причинам
|
Москаленко (12.01.2012),
Напара (12.01.2012, 31.03.2014)
|
Кандидат на выборах в ЗакС г. Санкт-Петербурга по списку партии "Справедливая Россия". Жаловался на результаты голосования в избирательном округе N 22 г. Санкт-Петербурга и оспаривал официальные результаты голосования на 22 избирательных участках: N 721 - 729, 731, 733, 734 - 736, 739, 740 - 745 и 794
|
Право быть избранным в ЗакС г. Санкт-Петербурга
|
9
|
Геннадий Борисович Трусканов, 1946
|
15.03.2012
|
Москаленко (27.01.2012),
Напара (27.01.2012, 31.03.2014)
|
Кандидат на выборах в ЗакС г. Санкт-Петербурга по списку партии "Справедливая Россия". Жаловался на результаты голосования в избирательном округе N 17 г. Санкт-Петербурга, оспаривал официальные результаты голосования на 10 избирательных участках: N 486, 489, 495 - 498, 500, 501, 508 и 509, - и процедуру голосования на двух "режимных" избирательных участках N 1852 и 1853
| |
10
|
Людмила Васильевна Пушкарева, 1957
|
Москаленко (08.12.2011),
Напара (10.03.2012)
|
Кандидат на выборах в ЗакС г. Санкт-Петербурга по списку партии "Справедливая Россия". Жаловался на результаты голосования в избирательном округе N 33 г. Санкт-Петербурга, оспаривал официальные результаты голосования на 18 избирательных участках: N 1070, 1084, 1089, 1090, 1093, 1097, 1098, 1103, 1104, 1107, 1108, 1109, 1111, 1114, 1115, 1118, 1126 и 1127, - и результаты голосования, отмененные на избирательных участках N 1071, 1091, 1099 и 1113
| ||
11
|
Сергей Сергеевич Шестаков, 1982
|
Москаленко (08.12.2011),
Напара (10.03.2012)
|
Кандидат на выборах в ЗакС г. Санкт-Петербурга по списку партии "Справедливая Россия". Жаловался на результаты голосования в избирательном округе N 15 г. Санкт-Петербурга, оспаривал результаты голосования на 13 избирательных участках: N 554, 555, 557, 592, 593, 597, 598, 600, 601, 605, 606, 610 и 611, - а также обжаловал процедурные нарушения на 16 избирательных участках: N 444, 446, 549, 552, 553, 554, 558, 592, 594, 598, 601, 605, 606, 607, 608 и 611
|
Комментарии
Отправить комментарий